— Ни в очко, ни в рот?
— Нет… — он отчаянно затряс головой.
— А придется.
Кажется, больше всего его испугал именно мой спокойный тон.
— Пожалуйста, не надо!
— Мы тебя не на улице поймали. Ты сюда работать пришел. Сам. Вот и работай. Ночь еще не закончилась… — промурлыкала Анька, тоже потянувшись за своим бокалом.
— Мне повторить? – я поиграл ракеткой.
То, что мы не шутим, он понял давно.
— Нет… Я кричать буду! – неуверенно заявил он, и вдруг нашелся, — Я в милицию пойду!
— Я сам милиция, — так же спокойно ответил я, и он сразу замолк, — Трахнуть я тебя все равно трахну, так что выбирай по плохому или по хорошему.
У него аж губы затряслись. Голову опустил и тихо так говорит:
— По хорошему…
А куда ему деваться: голый, связанный, в запертой квартире, да и со мной ему не справится, даже если б руки были свободны.
— Тогда на колени встань и скажи: выебите пожалуйста мою попку, хозяин.
На колени он встал, хоть и неловко, а вот сказать смог не сразу – голос дрожал.
— Плохо! – капризно надула губы Анька, — Четче говори!
Парень молчит. Стоит на коленях, смотрит на нас полными слез глазами, и такую простую фразу сказать не может.
— Я жду! – я выразительно помахал ракеткой.
— Пожалуйста, выебите мою попку, хозяин! – покорно повторил он уже громче.
— Лучше. Слушай, а давай ему клизму шампанским сделаем? – пришла мне очередная идея.
Парень побелел весь.
— Не надо, пожалуйста!
— Тебя кто спрашивает! – рявкнула Анька. Даже я подскочил, — Нет. Нечего грязь разводить. Пусть мне туфлю вылижет.
Моего предложения парнишка перепугался так, что прямо на коленях к ней и пополз, не дожидаясь команды. Лижет он, старается, а перед самым носом у него Анькина киска, в которой она пальчиком наяривает. Она ногу на диван поставила, а второй его болтающееся хозяйство попинывает. Я пока они так развлекались, презервативы достал, за смазкой в ванну сходил.
Перекинул я его через подлокотник, ткнул носом в кресло, развернув, чтоб Аньке виднее было. Он не сопротивляется, молчит, только всхлипнул, когда я его булочки раздвинул.