всё смайлики мне шлёт на лекциях.
— Я слышала, что ты ему нравишься, — подружка шла рядом и рассказывала. — Но он не решается к тебе подойти.
Взглянула на парня. Высокий, стройный, в очках, светлые волосы, вытянутое лицо. Казался, каким-то бледным, а может, здесь такое освещение. На нём широкая темно-зеленная куртка, очень его полнила. Казалось, что она досталась ему от старшего брата. Вспомнились рассказы мамы, что ей покупали одежду на вырост и на несколько лет, а за модой никто не следил. Не то что мне, а я уж её не слушаю и иногда убегаю к мальчикам, учиться не хочу. Знала б она, что я бегала не только к мальчикам…
Останавливались у стендов, брали рекламу, делали фото для отчёта. Большая часть персонала на нас почти не обращала внимания, лишь мужчины бросали оценивающе взгляды, и дальше скучали или продолжали общаться между собой. Временами делали какие-то объявления. Прошли мимо стендов предприятий автопромышленности, всякие приборы и кабели нас вообще не привлекали.
— Девушки, девушки! — услышала я женский голос за спиной, повернула голову. — Можно вас, — женщина лет пятидесяти махнула нам рукой. — Да, да, вы, стойте.
Переглянулась с Яной, неужели нам сейчас влетит, что мы набрали йогуртов и наелись сыра. Она подошла к нам, полноватая, среднего роста, с крашенными каштановыми волосами, на ней строгий деловой костюм.
— Добрый день, — поздоровалась она и оценивающе смотрела на нас. — У меня к вам одно предложение. Не хотите заработать? — только хотела её что-то спросить, как она продолжила сама. — Постоите с буклетами и рекламой, людям раздавать вон там. Заплачу двести гривен каждой, что скажете?
Снова переглянулась с подругой, кивнула ей, она пожала плечами. В принципе за пару часов работы неплохо, тем более не на улице.
— Соглашайтесь, только переодеться придётся, — женщина говорила и активно жестикулировала. — Вы студентки? Ничего сложного, мы обращались в агентство, но вышла какая-то накладка. Вы обе симпатичные, стройные, — покрутила головой, оценивая нас. — Заработаете себе на косметику, чтоб у родителей не просить. Согласны?
Яна дёрнула меня за рукав и вопросительно смотрела. Не знала, что ей ответить. Я думала вернуться в общагу и написать отчёты, а так смогу указать, что даже принимала участие в мероприятии.
— Девочки, соглашайтесь, — она потирала ладони и смотрела на нас. — Подзаработаете, плачу сразу, всё без обмана. Смелее.
— Я не знаю, — нерешительно произнесла, разглядывала кольцо с красным камушком на её толстом пальце.
— Решайтесь, постоите три часа, и всё. Жаль только туфлей нету для вас, — она взглянула на нашу обувь. — Платья на вас точно подойдут. Согласны?
— Давайте, — Яна смотрела на меня и ожидала реакции.
— Я знала, что вы не откажетесь. Идёмте, — она махнула рукой. — Не думала, что так получится. Молодёжь сюда не заходит, хорошо, что вас заметила. Там комната есть, переоденетесь, вещи свои можете оставить. Я вам сразу заплачу. Работа простая, улыбаетесь, раздаете рекламу и буклеты.
Мы слушали её инструкции и молча шли за ней. Расстегнула замок на куртке, переодеваться мне не особо хотелось. Сейчас дадут наряд, как у тех девушек. Лишь бы никто из знакомых меня не увидел. Женщина открыла небольшую комнату. Коморка завалена стопками с рекламой, на стенках какие-то старые плакаты, календари. В уголке два шкафа, несколько шкафчиков. За столом сидел полный мужчина в коричневом костюме, с красным галстуком. Он оценивающе смерил нас взглядом.
— Петрович, давай на выход, девочкам переодеться нужно, — она махнула рукой в сторону двери, мужчина нехотя поднялся. — Сейчас дам платья, — она подошла и открыла шкаф, дверца почти отвалилась, но она её удержала. — А вы не стойте, раздевайтесь, — подгоняла она нас.
Мужчина поправил ремень, еще раз смерил нас взглядом и вышел из подсобки. Повесила куртку и сумку на крючок. Сунула в карман шапку, поправила волосы. Не хотелось раздеваться дальше. У двери слышались какие-то голоса. Показалось, что сейчас вернется тот толстяк. Женщина смотрела на нас и держала два бордовых платья с нарисованными на груди разными хлебобулочными изделиями. Недовольно скривилась, надеюсь, в таком наряде меня не увидят.
— Девочки, ну смелее, — подогнала она нас. — Время и так поджимает, — протянула нам наряды. — Сейчас деньги дам.
Вздохнула, стянула кофточку, принялась снимать джинсы. Янка раздевалась рядом со мной. Тётка стояла возле нас, разглядывала наши стройные, молодые тела. Захотелось от неё отвернуться, хотя и понимала, что здесь я нигде спрятаться не смогу. Сняла ботинки, джинсы, осталась только в белье и колготках. Дрожь прошла по телу. Подружка сняла штаны. Дырка на колготках в районе её промежности бросалась в глаза. Даже я ею успела воспользоваться. Вздрогнула, взяла у тетки платье. Соседка поняла, что мы смотрим на её колготки и прикрыла их ладошкой.
— Да, дело молодое, я всё понимаю, — женщина слегка покраснела и ткнула ей наряд. — Сейчас с вами рассчитаюсь, — она подошла к столу и достала из него сумочку, вытащила кошелёк, но по-прежнему смотрела на Янку. — Жаль, что у вас колготки не одинаковые.
Заметила, как дёрнулась подружка. Она вся раскраснелась. Вспомнились наши недавние ласки, поцелуи, стоны. Натянула платье на себя, слегка тесновато, давило в районе груди. Потянула его в низ. Разглядывала логотип и булки, еще хуже, чем у тех девушек. Оно подчеркивало мою попу и грудь. Лучше блузка и страшная юбка, осматривала себя. Наклонилась и завязала шнурки на ботинках.
— Держите, — тётка протянула мне две стогривневых купюры.
Взяла деньги и сунула их в сумочку. Достала зеркальце, посмотрела на себя. Лучше б не смотрела, скривилась, недовольно надула губки. Яне платье шло больше, так сильно её не обтягивало. Женщина довольно улыбалась, ей явно нравился наш вид. Подруга смотрела на меня и улыбалась, захотелось ей показать язык. Пусть ей подошло больше, но длинные рукава, какой-то странный воротник всё портили, как такое пошили. Еще эти булочки, как раз для продавщиц в кондитерскую. Вспомнила старое фото бабушки за прилавком сельского магазина в страшной форме советских времён, с какой-то шапкой, даже не знала, как назвать её головной убор, колпак, что ли.
— Хороши, — похвалила нас женщина, взглянула на мою попу и торчащую грудь. — Идёмте, — она махнула рукой и открыла дверь в холл. — Работа простая, улыбайтесь, не волнуйтесь. Всё понятно?
Мы с Яной кивнули и переглянулись. Хотела хихикнуть, но сдержала себя. Казалось, что все разглядывают нас, раскраснелась, смотрела на пол, не хотела с кем-то встретиться взглядом. Тётка продолжала свой инструктаж. Все вместе дошли до оформленного в подобном цвете стенда. Плакаты, куча рекламы, от вида булочек захотелось кушать. Рот заполнился слюной, словно вдыхала аромат свежей выпечки. Сейчас бы так и протянула руку, взяла свежую, горячую, душистую булочку с повидлом. А еще б молочка, вздохнула и несколько раз сглотнула. В животе заурчало, хорошо, что из-за шума никто не услышал.
Работа шла спокойно, люди проходили, смотрели — кто на нас, кто на булочки. Ловила на себе взгляды мужчин, им нравилась моя грудь, поглядывали на попочку. За полчаса свыклась со страшным нарядом и более спокойно реагировала на посетителей. Наша работодательница иногда показывалась и проверяла, как мы исполняем свои обязанности. Рядом оказались приятные ребята из Польши, они представляли предприятия по производству теплиц. Оценивающе смотрели на нас и потом шептались. Наверное, обсуждали, кто и как мог нам засадить. Вспомнила свою поездку в соседнюю страну, а также о Томаше, Паулине, скромной и стеснительной Марте. Она б точно постеснялась переодеваться при всех.
Время тянулось медленно, на улице полностью стемнело, виднелись огни вечернего города. Проголодалась еще больше. Сейчас вернусь, сяду за отчёты, купим себе что-нибудь сладенькое за полученные деньги. Главное, чтоб вписка успокоилась. Волна возбуждения …