Рев сигнализации становился все громче и громче, словно кричал во весь голос, извещая округу о моем позоре.
Мне представилась картина, как на звук сирены сбегутся мужчины с дубинками и будут меня поколачивать, приговаривая:
— Плохая Аня! Плохая Аня!
И я совсем отчаялась и представила в уме, как мне будут вызывать скорую или спасателей.
— Алло — это скорая? У нас здесь женщина засунула фаркоп в попу. Какой? От машины. Зачем? Да, кто ж ее знает. Мы близко не подходим, нет. Думаете, и правда может укусить? Санитары уже едут? Ждем, — диалог так ясно слышался в голове, словно кто-то и, правда, звонил по телефону.
— Позор. Какой позор.
И вот в момент отчаяния, я подалась вперед и о чудо
— Хлюп, — раздался звук с тыла, и я была освобождена из коварного капкана.
От радости я заплясала на одной ножке, а в глаза мне ударил яркий сноп света.
Мгновенно ослепнув, я инстинктивно закрыла лицо руками.
— Руки вверх. Вы арестованы, — прокричал громкий, но очень уж не уверенный голос, — Стрелять буду.
Будучи в темноте, да еще в темных очках, я не видела приближения человека. А из-за оглушающей сигнализации и не слышала.
— Очки сними, — командовал голос.
Это называется без трусов, а в шляпе.
Я стояла голая, с отекшим лицом и синяком под глазом. Именно так, наверное, и выглядят опасные преступники.
И тут сигнализация успокоилась.
— Не стреляйте, — взмолилась я, и подняла руки высоко вверх.
— Вы кто? — голос был уже нормальный.
— Я Аня. У меня здесь машина, — волнуясь, ответила я, — А вы?
— Я охранник. Вадим. Можете опустить руки. А почему вы в таком виде?
— Переодеваюсь. Может, не будете на меня светить?
Моя версия, наверное, выглядела ну уж очень не убедительно, но что я могла сказать? Я тут с машиной сексом занимаюсь. Полнолуние же, а когда полнолуние, я всегда сексом и всегда с машиной
— Извините, — парень выключил фонарик.
— Ну, что там? — раздался голос откуда-то издалека.
— Все нормально, — прокричал Вадим в ответ, — Вы пока одевайтесь, а я вас у шлагбаума подожду. У нас понимаете, не положено здесь Охраняемый объект.