вдоль бедра тесную юбку. То, что она без трусиков я уже догадался, но сюрпризы на этом не закончились! Оголив попку, она повернулась ко мне спиной и немного прогнулась в пояснице. Между ягодиц у нее блеснул красный самоцвет: прозрачный камень или стекло с огранкой в оправе.
— Что это?
— Я ты посмотри, — она сделала шаг назад.
Я попытался вытащить, думая, что этот предмет она просто зажала и держит, но потянув камень на себя понял, что он плотно сидит в самой попке. Такое, признаюсь, я встретил впервые.
Она тут же развернулась, глаза ее возбужденно блестели.
— Что это? — переспросил я.
— Такая игрушка. Тебе понравилось? — говоря все это девушка прямо перед моим лицом ласкала свои губки и раздвинув пальцами их розовые лепестки попросила: — Полижи меня, пожалуйста, тут. Я так возбуждена.
Я обхватил ее ладонями за ягодицы, притянул к себе и провел языком вдоль нежной плоти. Юля вздрогнула и подалась навстречу, издавая протяжный стон.
Я вылизывал ее щелочку, а сам, нащупав странную игрушку, шевелил ей из стороны в сторону, тянул на себя, легонько вдавливал. Все эти манипуляции, судя по Юлькиным эмоциям, придавали остроты ее ощущениям. Тут напарница с силой отстранилась от моего языка, убрала с попки ладони и забралась сбоку от меня на диван, встав на четвереньки и прогнувшись в спине.
— Вытащи ее! — голос девушки дрожал. — Только не спеши. Аккуратно.
Я медленно потянул самоцвет с интересом наблюдая как расширяется розовое кольцо ануса, выпуская из себя хромированную вытянутую сферу. В конце, вытолкнув тгшрушку, анус вновь сжался став меньше в диаметре, наверное, в половину. Я впервые рассматривал эту часть тела и происходящие с ней метаморфозы, да еще и так близко. В этом было нечто запретное для меня, неизведанное, и перевозбужденный член рвался наружу. Я перевел взгляд на игрушку, которую все еще держал в руке. Формой она напоминала клубнику с узким носиком и расширяющаяся к основанию, на которомбыла прикрепленаручка с самоцветом.
— Это анальная пробка. Ты что, не встречал такие?
— Нет, — отозвался я.
— Какой ты целомудренный. Хочу, чтобы ты трахнул меня в попку. Хочешь?
— Никогда не пробовал.
Юля протянула руку и смазала анус каким-то гелем, сначала снаружи, а затем и внутри, глубоко погрузив в себя пальчик. При этом она прогнулась и застонала.
Я понял, что хочу побывать в эту узенькую неизведанной мною норке своим членрм и расстегнул ширинку.
— Смажь только хорошенько своего молодца и вставляй медленно, — Юля протянула мне тюбик. Я выдавил прозрачный гель на член и размазал по головке, ощущая холодок. Приставив ее к тугой норке, надавил, помогая рукой. Член медленно входил, Юля стонала, но и сама подавалась попкой навстречу.
Когда головка почти вошла, Юлька отстранилась, член выскользнул.
— Смажь еще, — выдохнула она, — и меня там.
Я, повторяя Юлины движения, обильно смазал вокруг ануса и погрузил в нее палец. Палец вошел гораздо легче.
— Давай еще! — рычала Юля. Я разделял ее спешку, место было не самое лучшее для таких экспериментов, в любое время могли приехать на стоянку другие автобусы, а то и кто из коллег заглянуть в салон, побалакать.
На этот раз член, хоть и с натягом, но вошел более уверенно, почти наполовину. Мы начали потихоньку двигаться, постепенно увеличивая темп.
— Давай, еще! Давай, еще! — шипела она сквозь зубы, помогая себе рукой и неистово теребя клитор. Блузка на ее спине стала мокрой от пота. Когда краем глаза я заметил сворачивающую к нам маршрутку Газель, то сказал об этом коллеге.
— Кончай в меня! Давай. Я уже. Оххх.
Я тоже отстрелялся прямо в попку, спешно застегнулся, помог Юльке подняться с кресла и одернуть юбку. Украдкой бросив взгляд на подъехавшую маршрутку, мы двинулись в начало автобуса. К счастью водитель маршрутки копался под капотом и не обратил на нас внимание.
— Фу-хх, — ну и духота. Юля махала отворотами блузки, пытаясь создать прохладу. Игрушку она убрала в специальный футляр, который положила в свою сумочку. — Я в туалет. Приведу себя в порядок и поедем.
***
Мы проработали еще с месяц, там и лето прошло, настал сентябрь, на улице тепло было, в футболках ходили. Мы как обычно выехали на маршрут, а у меня с утра чуйка было, словно что-то нехорошее произойти должно. Юля тоже напряженная ходила.
— Ты чего такая смурная?
— Да блин, сегодня у рокеров фестиваль. А у футболистов матч, вон с утра уже гашеные-раскрашенные ходят. Чувствую, к вечеру точно погром устроят.
Я присмотрелся, и правда, часто попадались люди в тематических футболках, с шарфами болельщиков, разукрашенными лицами. Почти все навеселе. А ближе к вечеру и неформалы потянулись, с волосами всех оттенков, в проклепанных куртках и тертых джинсах и с прочими атрибутами. Смена выдалась очень нервной. Трижды приходилось останавливать автобус и высаживать дебоширов и не желающих платить за проезд, обошлось, правда, без кулаков. К концу смены мы были уже на пределе. Особенно Юлька, та вообще дымилась от негодования, еле сдерживалась. Малейшая искра сейчас способна была превратить мою напарницу в бомбу. И эта искра не заставила себя ждать.
Вначале до меня донеслась перепалка Юли с пассажиром:
— Руки убери?
— Я тебя и не трогал.
— Я еще раз говорю, руки убери.
— Да куда я их дену, тут давка такая.
— В карманы засунь!
— А че такая борзая? Охерела что ли?
— Проезд оплачивай!
— А то что?
— А то вылетишь отсюда. Да я тебе говорю, не лапай, руки убрал! Гандон.
— Чо сказала?
— Рома тормози! — закричала Юлька, да я и сам уже понял это, притираясь к обочине и наблюдая в зеркало, как Юлька продирается ко мне, а за ней, распихивая пассажиров протискивается какой-то грузный болельщик. Он бы настиг ее, но его задержали панки в кожаных куртках, одному из которых парень ткнул локтем в ухо.
Там началась заваруха, шум, вопли пассажиров, маты, драка. А Юлька тем временем сунула руку в свою сумку и через секунду (как и умудрилась, тренировалась наверное) на ее пальцах уже блестел хвалёный кастет. Я, открыл все двери и вылезая со своего водительского места заорал:
— Все на выход!
Хотел остановить Юльку, но она уже неслась навстречу своему обидчику, который в суматохе довольно умело раздавал апперкоты панкам.
Я пустился вслед за, чтоб перехватить напарницу, но не успел.
Здоровяк повернулся к ней и Юлька сходу влупила ему с правой, рассекая кастетом бровь. Кровь хлынула ему на лицо, заливая глаза, и болельщик на секунду потерял ориентацию. А Юлька, воспользовавшись заминкой, добавила ему по яйцам. Здоровяк, зажимая окровавленными ладонями лицо грузно осел на пол. Но на этом все не закончилось. Драка продолжалась. Че-то удал вскользь прошел по Юлькиной скуле и она отлетела назад, ударившись спиной о кресла. Я повернулся, чтоб помочь ей подняться, но мне тут же зарядили в ухо, аж в голове зазвенело. Пришлось переключиться на атакующих. Одному я дал прямым в нос, под рукой хрустнули кости. Мне снова прилетело, теперь уже от неформальной девицы когтями по щеке. Раны запекло, засаднило, за шиворот потекла кровь. Пора было прекращать этот беспредел. Я схватил эту девицу в охапку и поволок из салона, по пути, мне кто-то пытался подсечь ноги, но вяло и вскользь, потому безуспешно.
Вытащив сопротивляющуюся неформалку, я кинул ее в объятия такого-же парня, пусть сами меж собой разбираются, и снова пошел в автобус. Надо было найти Юлю, оказать ей помощь. Я уже хотел забраться в салон, как кто-то крепко сжал мое плечо. Я, разворачиваясь, замахнулся, но вовремя остановился. Здоровый усатый мужик в майке–тельняшке благодушно улыбался мне, под кожей ходили бугристые бицепсы, а на плече виднелась татуировка десантника.
— Помочь, браток?
— Давай, надо разнять всех и из автобуса к черту.
— Понял.
Я пошел через первую дверь, а десантник …