— Ага. И стыдно, и целую. И стыдно, и дала. И стыдно, и хорошо.
Я не стала задерживать в себе Мишкину сперму. Хотя я его, наверное, люблю. Мы больше никогда не встречались. Я скрыл от Влада эту измену. А если бы случайно встретились – было бы то же самое. Пойди пойми этих женщин, если они сами себя не понимают.
4. Свадьба
На свадьбу я купила шикарное платье, все остальное тоже было белоснежным, начиная с чулков, и кончая фатой. А Влад был в строгом черном костюме. Он у меня такой красивый и такой богатый, что за ним пошла бы любая красавица. А он выбрал меня. Не понимаю.
Мы решили перед свадьбой неделю спать врозь. Чтобы в свадебную ночь были изголодавшимися. Терпели. Я не ходила полуголой, чтобы не соблазнять Влада. Он тоже меня не трогал, чтобы я на него не накинулась.
В загсе начальником работала знакомая Влада. Они договорились сделать одну фикцию. Мы как бы регистрировали брак, но на самом деле нет. Заплатили бабки, и с виду все было как у всех. Кроме документов.
Ровно в три мы большой гурьбой зашли в зал. Марш Мендельсона. Цветы. Детки. И только четыре человека знали, что я не совсем девушка – мои мама и сестра, я и Владик. А так все как у людей. Я тряслась. Влад волновался. Торжественный голос работника загса. Подписи. Поцелуй Влада обжег, как будто первый. Он меня обнял за талию, я его шею, этот снимок у нас висит на стене. До того, как ответить на вопрос работника загса «да», я шепотом сказала Владу: есть еще время передумать, передумай. Он меня обнял и шепнул: не передумаю.
Потом банкетный зал. Тосты, шампанское, поцелуи. Моя мама подходит ко мне и шепчет в ухо:
— Я вижу, что ты счастлив, сынок, я этого так хотела, береги себя. Влад у тебя чудесный.
Это слово – «сынок» — для меня прозвучало как незнакомое иностранное слово. Я даже сначала не понял, настолько привык думать о себе в женском роде. Я обнял маму и сказал это. Она сказала, что всё понимает.
Потом был ресторан. Пили, пели и плясали. Влад и я были серьезны. По команде целовались в губы, мне и Владу это доставляло неописуемое наслаждение. Мои губы, конечно, будут в синяках, Влад вкладывал в поцелуи всю свою страсть. После одного из таких поцелуев он мне шепчет:
— Алина, ну когда уже будет свадебная ночь? У меня на тебя стоит как у кобеля.
— Я тоже теку, как сучка.
Потом мы опять страстно целовались, подогретые своим же хулиганством. Кто-то крикнул: мы не кричали «горько», чего целуетесь?
Невеста на свадьбе – это предмет вожделения присутствующих мужчин. Скорее всего, они ее представляют отдающейся жениху, отсюда и вожделение. Меня мужчины приглашали танцевать, я замечала, что ко мне прижимаются, стараются коснуться грудей. Я говорил Владу:
— Ты немножко мною гордишься? Смотри, меня хотят.
— Ты соблазнительна.
— А для тебя?
— Я бы сейчас тебя на столе…
— А может, под столом, там никто не увидит.
— Зато услышат, когда ты начнешь стонать.
— А ты тихонько, чтобы я не стонала.
— Я так не умею.
Наконец-то, нас осыпали лепестками роз и проводили домой. Вдогонку Владу друзья кричали:
— Влад, справишься? Может, нам помочь?
Если бы они знали моего Влада! Мне самому нужна помощь, когда он меня … любит.
Мы приехали домой. Через пять минут мое платье и костюм Владика безжалостно были брошены на пол. Мы с Владиком пошли в душ. А что было после – сами догадайтесь. Впрочем, если не догадаетесь – расскажу сама, только попросите.