— Привычка.
— Ладно, Нина, мне надо идти, приготовить ужин. Скоро Костя придет.
— Пришли его потом ко мне. У меня что-то телевизор рябит. Он умеет регулировать. А то совсем будет скучно.
— Поужинает, обязательно придет. Я ему накажу.
Нина Павловна, улыбнулась.
— Накормить и я могу.
— Знаю. Мне будет спокойней, если он на моих глазах покушает. Я его пришлю, Нина.
Костя с аппетитом поглощал наваристый борщ.
— Тебя просила зайти тетя Нина.
— Зачем? — Имитируя неудовольствие, спросил он. — У меня и без нее дел полно.
— Сходи. Сходи. Не ленись. Тетя Нина сказала, что у нее телевизор рябит. Наладь его, а то ей скучно жить одной, без Сережи.
Он позвонил в дверь, и тетя Нина мгновенно открыв ее, радостно просияла, увидев его перед собой.
— Мама, сказала, чтобы я пришел к Вам.
— Это я попросила, чтобы у нее не вызвало удивление твоим ранним визитом ко мне. Извини, — виновато улыбнулась она, — я просто очень соскучилась по тебе.
Сережка написал письмо. Оно пришло через две недели после его отъезда. Собственно, это было даже не письмо, а короткая записка, содержание которой очень расстроило тетю Нину и обрадовало Костю. Он извещал мать, что решил остаться жить у отца постоянно.
— Я же осталась совершенно одна! — Тихо плача, пожаловалась она.
— А я? У Вас же есть я. Или этого мало? — Робея, спросил Костя.
Он боялся ее резкого ответа, что он не способен заменить ей сына. Но, вместо этого, она признательно прижалась к нему.
— Если ты меня оставишь, мне будет совсем плохо.
— Я Вас ни за что не оставлю.
Она вытерла слезы, и чувственно прижимаясь к нему, произнесла: — «Пойдем, я хочу отблагодарить тебя за это».
Растроганная его пылкими ласками, она сказала: — «Ты стал настоящим мужчиной».
— А раньше, я не был им? — немного обиженно, спросил он.
— Костенька! Вспомни, как это было у нас с тобой в первый раз. Сейчас, ты даешь мне такое удовлетворение, что я совершенно изнемождена.
— А я, еще нет.