— Ребенка удобнее всего подмывать на таком столе, — пояснила Лена, — Укладываешь на спинку, задираешь вверх ножки, и тщательно везде моешь с мылом.
Не в силах больше терпеть острый позыв, я начал писать. Чувствуя, как горячее мокрое пятно быстро расползается у меня между ног, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
— Смотри, Ленка! – закричала Света, показывая на меня пальцем, — Твой мальчишка только что описался!
— Ну вот, дождались, — вздохнула Лена, — Заговорилась я тут с тобой, а надо было насильно раздеть сорванца и посадить на горшок.
— Теперь уже поздно! – со смехом сказала Света, — Только посмотри, как он писает в колготки.
— Как не стыдно! – сказала Лена, подходя ко мне поближе.
— Такой большой мальчик уже не должен мочить штанишки! – присоединилась Света.
Весь красный от смущения, я продолжал пускать горячую струю себе в колготки.
— Чуть ли не полчаса уговаривали, чтобы сходил на горшок, а он вместо этого описался! – возмущенно сказала Лена, — У меня даже полуторагодовалые малыши вовремя просились на горшок. А тебе, Миша, уже четыре, и до сих пор мочишь штанишки.
Мне было так стыдно и неприятно стоять в мокрых колготках, что я не выдержал и заплакал. Не обращая на мой рев ни малейшего внимания, Лена принялась бесцеремоннощупать меня между ног.
— Какой мокрый! – улыбнулась она, — Надо быстренько нести на стол и подмывать.
Лена взяла меня подмышки и отнесла на пеленальный стол. Сидя на столе, я бросил быстрый взгляд в окно и густо покраснел, вспомнив, что моя квартира находится на первом этаже. Стол, на который меня только что посадили, стоял у самого окна, и я понял, что всем во дворе будет прекрасно видно мое подмывание. Как назло, две гулявшие там молодые мамы с колясками остановились как раз напротив нашего окна. Заметив, как они со смехом что-то обсуждают, показывая в наше окно пальцами, я покраснел еще больше.
— Внимательно смотри и запоминай, — сказала Лена подруге, — Чтобы знала, что делать, если тебя оставят с маленьким ребенком и он описается.
Девятиклассница осторожно уложила меня на спину. Почувствовав, как она взялась за мои колготки, я вцепился в них обеими руками.
— Что, зайчик, так и хочешь оставаться в мокрых колготках? – насмешливо спросила меня Лена, — Или все таки дашь себя раздеть?
— Давай я тебе помогу, — сказала Света и насильно убрала мои руки.
Заметив, как Лена снова потянулась к моим колготкам, я дернулся, пытаясь освободить руки , но Света их крепко держала.
— И с чего это мальчишка так капризничает, когда его раздевают? – удивилась Света, — Неужели в четыре года уже стесняется?
— Тоже скажешь! – засмеялась Лена.
Пользуясь тем, что Света крепко держала мне руки, Лена без труда стянула с меня колготки.
— И зачем тебе мама одела под колготки трусики? – вздохнула она, снимая с меня вслед за колготками мокрые трусы, — Хотя это не мне, а ей их стирать придется.
— Такой хорошенький, когда лежит без штанишек! – захихикала Света, — Может еще и маечку снять, чтобы оставить совсем голышом?
— Зачем? – удивилась Лена, — Она же у мальчишки сухая. А вот трусики ему одевать явно не стоило.
— Почему? – спросила Света.
— Малышам трусики под колготки обычно не одевают, — пояснила Лена, — Только детям постарше, которые самостоятельно ходят на горшок.