— Не придуривайся, — улыбаясь, посоветовала женщина. — Со мной, конечно.
— Да, это был я, — признался он и внутренне сжался, ожидая от нее нагоняя.
— Слушай, как ты сумел? — удивленно спросила Екатерина. — Я, уж, на что вырубленная было, но все равно тебя чувствовала.
Она окинула удивленным взглядом его маленькую съежившуюся фигуру.
— Тебе сколько лет? Ты ведь такой маленький.
— Скоро двадцать один год.
— А я то думала, что ты намного моложе. Пойдем со мной.
Она встала с травы и пошла к дому. Толя послушно поплелся за ней. В затемненных комнатах было прохладно.
— Раздевайся, — приказала Екатерина.
— Зачем? — смущенно краснея, спросил он.
— Раздевайся дурачок. Или меня стесняешься?
— Да. Немного, — ответил Толька и, отвернувшись от нее, быстро разделся.
Увидев его торчащий, как небольшая дубинка ствол, она удивленно ахнула.
— Ничего себе! Вот это отрастил оглоблю!
Екатерина подошла к нему и взяла в ладонь его член. Она помяла его, с удовольствием поглаживая пальцами.
— Да-а-а! — уважительно протянула она. — Это вещь! Приятно подержаться. У меня еще таких не было. Пошли на кровать, мне не терпится его попробовать.
Она сняла рубаху, затем легла на кровать.
— Иди ко мне, — хриплым от страсти шепотом позвала Катерина, раздвигая полные ноги.
Как и прошлый раз, когда он лег на ее мягкий живот и прижался к горячему телу, его затрясло от возбуждения.
— Какая прелесть! — восторженно зашептала Катерина, впуская в себя его огромный твердый член. Ахая от наслаждения, она втягивала его своей щелью, крутя бедрами.
— Ооох, как хорошо! Сразу мужика почувствовала. Ты только не спеши. Двигайся медленнее, — попросила она, плавно двигая широкими бедрами.
— Так Толенька. Так милый! Да! Да! Так хорошо! Ох, какой он у тебя!
Сейчас у него были другие ощущения. Женщина очень желала его. Сама отдавалась ему и, делала это с огромным удовольствием. Широко раскрыв глаза, она громко дышала, протяжно постанывая от удовольствия.
— Сладенький ты мой! Как мне с тобой хорошо! Гладя ладонями его спину, шептала она, двигая бедрами. Его головка несколько раз коснулась ее дна, и громко ахнув, она выгнулаясь под ним.
— Так миленький! Так! Не жалей меня! Проткни насквозь! — как в бреду шептала она, извиваясь под ним.