— Куда только смотрит милиция! — на ходу бросила Лена своей подружке.
На тротуаре, облюбованном уличными продавцами, женщину неопределенного возраста обрабатывали сразу две гадалки.
— И без них здесь пройти трудно, да еще эти понаехали, мошенницы! — развивала свою мысль Лена.
— Тише ты! — Таня толкнула Лену в бок, но неосторожные слова достигли слуха одной из цыганок, которая тут же развернулась и перегородила девочкам дорогу.
— Это кто «мошенницы»? — смуглая до черноты женщина в упор смотрела на Лену.
— Извините, — сказала Таня, — дайте, мы пройдем.
— Постой, молодая, вежливая, дай ручку, все тебе скажу, красавица, ничего не утаю, что было и что будет скажу, — затараторила цыганка, продолжая смотреть на Лену, но уже взяв за руку ее подругу.
— Идем! — Лена потянула Таню за другую руку, но та повела себя как-то странно: глядя на гадалку, она безвольно позволяла цыганке вертеть своей ладонью, водить по ее нежной поверхности скрюченным черным пальцем и плести языком обычную в подобных случаях охмуриловку.
— Знаю, все знаю про тебя, девонька. И что друг у тебя есть, и что не девочка ты уже:
Таня стремительно краснела. Лена, враждебная ко всем проявлениям суеверности и знавшая за подружкой подобную слабость, попробовала ее выручить:
— Зря вы, у нас все равно денег нет.
— Нет — и не надо, хорошим людям и так всю правду говорим, ничего не утаиваем: За пять рублей все про себя узнаешь:
— Что узнаешь? — слабым голосом спросила Таня.
Лена от досады даже ущипнула подругу, а цыганка вдохновенно тараторила:
— Не девочка ты уже, не девочка, с пятнадцати лет не девочка. Только бросил он тебя ради другой, разлучницы твоей. А ведь любишь ты его, и другого не хочешь. А кто будет у тебя, я скажу: только ручку позолоти, позолоти, красавица!
Как в трансе Таня начала освобождаться от Лениной руки, намереваясь залезть в свою сумочку. Лена знала, что там у подруги лежит определенная сумма, после долгих уговоров выделенная родителями на покупку не слишком дорогого набора косметики. Выругавшись про себя, Лена выпалила:
— Пять рублей? Вот вам пять рублей, только отстаньте!
Нужная монетка к счастью, была в кармашке ее платья. Но избавиться от цыганки было не так просто, как от денежки.
— И тебе все скажу, не мошенница я, девонька, не вру никогда. Вот ты в людях не разбираешься, потому как девочка еще. Целочку-то твою никто еще не порвал, а КОГДА порвут, одна я тебе сказать могу:
К разговору с самого начала прислушивались две продавщицы цветов, пристроившиеся торговать прямо у края тротуара. Настал черед краснеть Лене.
— Много вы знаете! — она решительно рванула Таню за руку
— Знаю, знаю, — уже в спину подругам, — сегодня и порвут, вот так-то, красавица!
Девочки выбрались с территории импровизированного рынка и бурно начали делиться впечатлениями.
— Прямо мистика какая-то, — сказала Таня. — Ну откуда она про Витю и про пятнадцать лет знает?
— Черт их поймет, ромалов этих! — Лена чувствовала смущение, к которому примешивалась естественное сожаление от потери пяти рублей.