ЧУДО ПРИРОДЫ
(рассказ)
Николай Максимович, пятидесятилетний, высокого роста, голубоглазый блондин, известный в своей округе бизнесмен, ехал в Москву в вагоне СВ, в отдельном купе. Вместе с ним был и его любимый телохранитель Василий, двадцатипятилетний, рыжеволосый парень, весельчак, недавно отслуживший контрактную службу в десантных войсках. Васька был сыном его друга детства, погибшего от руки бандита, и Николай Максимович стал для него за место отца. У этого с детства шаловливого, но очень смышленного пацана, Николай Максимович еще так и не выиграл ни одной партии в шахматы, поэтому в любую свободную минутку, которая так редко выпадала у занятого человека, они отчаянно резались в эту захватывающую индийскую игру, что не мешало Василию порой разгадывать самые замысловатые финансовые уловки конкурентов своего боса и вовремя предупреждать его об этом. Где он этому научился Николай Максимович так и не смог понять, и порой снисходительно принимал его советы, удивляясь таким способностям, но его советчик ни разу не ошибся, что мудрый бизнесмен очень ценил. Вот и сейчас, когда Николай Максимович с ужасом взирал на шахматную доску, где его королю явно грозил мат, тихий голосок его телохранителя нагловато возвестил:
— Не туда смотрите, босс!
— А куда же надо смотреть? – поднял нахмуренные брови бизнесмен и с ожесточением посмотрел на надменно улыбающегося Ваську.
— Тут дело гиблое, — кивнул тот на доску и повел глаза в сторону открытой двери.
Николай Максимович проследил его взгляд и обомлел: в коридоре вагона, слегка прогнувшись спиной к его стенке, стояла потрясающей красоты стройная блондинка в красной жилетке поверх белой кофточки, немыслимо короткой мини-юбке и красных босоножках на высоченных каблуках. Ее изящные тонкие пальцы сжимали длинную сигарету, засаженную в мундштук явно из слоновой кости, которую она небрежно курила, нагловато пуская колечки дыма прямо в сторону открытой двери купе. На первый взгляд ей было не более двадцати пяти, но ее наряд и вальяжные телодвижения, намекали на то, что у девушки уже изрядный сексуальный опыт. Такие красотки сразу же берут на абордаж самую глухую и неприступную мужскую крепость, о чем девушка, видимо, отлично знала и явно использовала в настоящий момент.
— Мат! – тихо возвестил партнер по игре, приперев короля противника к краю доски.
— Точно! – подтвердил проигравший, продолжая лицезреть на богиню красоты, заманчиво раздвигающей коленки.
Покрасневший, как сваренный рак, босс, наконец, оторвал глаза от опьяняющей фигуры девицы и тихо спросил:
— Что за птица?
— А фиг его знает. Едет с каким-то хахалем в третьем купе.
— А чего это она у нашей двери нарисовалась?
— Вот и я думаю чего? Не зря же она тут задницей крутит, — тихо пробормотал охранник, — напоминая шефу, что надо быть осторожным.
Девица же, повернулась к обитателям купе задом и уставилась в открытое окно. Ее миниатюрные ягодицы, плотно обтянутые юбкой, так аппетитно поигрывали, что у Николая Максимовича стало сводить скулы, не говоря уже о том, что делалось у него в штанах. Девица же, постояв минут пять, выбросила в окно догорающую сигарету и опять повернулась. Васька, хмурясь, снова расставлял шахматы, а босс, словно невзначай, глянул на девицу и увидел улыбку на ее губах, ярко накрашенных красной помадой.
— А вы не хотите ли сыграть? – вдруг к своему собственному удивлению сказал Николай Максимович, поднявшись и выходя в коридор. Он вынул из пачки «Кемел» сигарету и тут же чиркнул зажигалкой, которая имела форму голой женщины, выбрасывающей между ножек язычок пламени, если ей надавливали на аппетитную грудь.
— Занятно, — усмехнулась красотка, кивнув на зажигалку. – Купили?
— Подарок от друзей по работе, — смутился бизнесмен, пряча зажигалку в карман пиджака.
— Что-то вам не везет в игре, — загадочно глянула на мужчину красавица и повела глазами в сторону шахматной доски.
— Зато мне везет в любви! – вдруг осмелел мужчина, и его пронзительный взгляд тут же утонул в синеве ее бездонных глаз.
— О! Вы – ловелас?
— Казанова, — снисходительно ответил он.
— Смелое заявление. Но оно требует доказательств, — загадочно улыбнулась блондинка.
— А на слово мы теперь не верим?
— Нет. Прошли те времена, когда верили…