Здесь он был Богом. Усадив её на табуретку, он повернулся к холодильнику. Она не знала, что сейчас будет. Только догадывалась. И это пугало её. А он достал непочатую бутылку водки и банку с кильками. Через мгновение он нарезал бородинский хлеб и поставил два стакана на стол. Сам сел напротив неё. Открыл бутылку и плеснул на дно её стакана. Себе налил побольше.
-Бери стакан! — скомандовал он. — За знакомство!
Быстро осушив свой стакан, он пальцами выловил кильку, ловко положил её на ломтик хлеба, отправил всё это в рот, и только потом поморщился.
-Пей, что ты ждешь? — он недоумевал.
-Просто я ещё никогда…
-Так тем лучше, значит проскочит, как… как, — он так и не нашел сравнения и поэтому налил себе ещё.
Девушка неумело выпила и закашлялась.
-Во! Эт’ хорошо, — сказал он скалясь. — На вот закуси.
Пока она закусывала он выпил своё и налил по новой. Девушка перестала кашлять. Её изнутри уже наполнило тепло, и она сама взяла стакан в руки.Она обхватила его двумя ладошками, подобно ребенку, держащему бутылочку с молоком.
-А теперь за что? — поинтересовалась она.
-А, — он думал полсекунды. — Нехай они все подохнут.
-Кто?! — неожиданное веселье охватило девичий организм.
-Ну там враги, правительство, чечены и проче’, — он уже перешёл на дурашливо-шутливый лад.
-Эт’ правильно, — неожиданно для себя сказала она.
Когда стаканы наполнились третий раз, она сказала:
-А третий тост я знаю за что!
-За что? — спросил он, выковырнув рыбью кость меж зубов.
-За любовь, конечно же.
-Эт’ хорошо, — сказал он и искренне улыбнулся. — Тогда с локтя, до дна и стоя! Ну, хотя бы я.
Он встал и, удержав равновесие, увидел, что она тоже приподнялась со своей табуретки. Она придерживала свой стакан, когда пила, а он не удержал и уронил уже пустой стакан, задев его подбородком.
— На счастье, — проревел он и взглянул в её ясные, не смотря на алкоголь глаза.
— Ну да… — протянула она.
Тут её щеки почему-то раздулись, она заслонила рот ладонью и побежала из кухни туда, где как ей показалось должен быть туалет. Она не ошиблась, и её вырвало прямо в унитаз. Он более спокойным шагом проследовал за девушкой. Картина, представшая его взору в туалете, поразила и возбудила его. Девушка стояла на четвереньках перед унитазом. Её прелестное личико было практически погружено в белую чашу. Её тело сотрясало, а рот издавал звериные рычащие звуки. Время от времени слышалось тлеканье блевоты об дно унитаза. Она даже не слышала, как он подошел, переступил её ноги и оказался над ней. Зато она почувствовала, как его лапы легли ей на ребра и сжали её.
-Эй! — буркнула она, и новая порция блевоты вытекла из её ротика.
-Спокойно, — хрипел он, распаляясь ещё сильнее.