Он просто дожидался, когда Антон захрапит, осторожно прокрадывался в нашу спальню, брал меня на руки прямо из постели своего отца и уносил в свою комнату, в кабинет Антона или в нашу сауну. И уж тут то опьянённый от возбуждения и ожидания сын отрывался на мне на всю катушку.
Он мог меня трахать по несколько раз в день. Не знаю, откуда у него силы брались, может из-за молодости, или и впрямь у него был такой горячий темперамент. Столько поз, какие на моём несчастном теле перепробывал Марк, я в сексе в жизни не знала. У меня, вообще, было ощущение, что держа меня в объятиях, Марк отпускал свою эротическую фантазию на всю катушку и вытворял со мной такое, что не во всяком – то порнографическом фильме увидишь. Порядочный мужчина с такими похотливыми и извращёнными желаниями идёт к проститутке, а не к своей жене. У Марка вместо проститутки была мать. Меня он вообще не стеснялся и не собирался стесняться ни с моими чувствами, ни с моими желаниями. По-моему ему доставляло особое удовольствие во время секса со мной называть сучкой или шлюшкой. Отдельное место в наших новых отношениях с сыном занимал оральный секс. То есть, отсасывать ему мне приходилось много и часто, если сказать проще. А особенно он любил, легко, словно, пушинку, оторвать меня от пола, и, держа на своих сильных руках, насадить на свой член мою киску или попку, и так трахать меня на весу, повернув меня к себе лицом, или спиной. Чтобы не упасть и не сделать себе больно, мне приходилось держаться руками за плечи и шею Марка, а ногами обхватывать его бёдра. Ещё ему нравилось трахать меня перед зеркалом и заставляя меня смотреть, как я он меня трахает. Несколько раз в будние дни, он звонил мне из своего университета, говорил, что соскучился по мне и не может больше терпеть и заставлял ехать к нему на машине через весь город. И в этой машине, припаркованной в скверике возле университета, Марк трахал меня на заднем сидении, благо, что окна у машины были сильно тонированы. Я снова покорно и безропотно всё сносила. А что мне оставалось делать? И, если, честно, я очень надеялась, что скоро в конце концов Марк мной насытится и наконец оставит меня в покое.
Но, как оказалось, моя покорность и послушание вопреки моим ожиданиям сыграли со мной злую шутку. Как выяснилось много позже, видя моё безропотное согласие и несопротивление своим притязаниям, Марку стало любопытно, когда же наконец я скажу ему «нет». И скажу ли вообще.. И ещё, его видите ли теперь не устраивало, что я просто покорно отдаю ему своё тело и послушно угождаю его желаниям. Нет, теперь, мерзавец хотел, чтобы я предавалась любви с ним со страстью и пылом. А то, мол, я от резиновой куклы мало чем отличаюсь.. Наглец.. Помню, я была просто в ярости.
И, наверное, впервые за весь месяц этих ненормальных отношений с сыном я решилась на бунт. Ну, конечно, бунтом это назвать было, конечно тяжело.. Но я в первый раз не выполнила пожелания Марка. В ту ночь сын взял меня прямо в супружеском ложе, — Антон был в командировке в Иркутске (Марк по этому поводу специально отпросился на ночь домой из университета). Я не собиралась стонать от удовольствия и извиваться под ним от страсти, я как обычно молча и вяло отдавалась ему. И.. скоро горько пожалела об этом.. Марк снова напомнил мне, что я теперь для него не более чем наложница, от которой требуют и получают требуемое. А если она не слушается.. Её наказывают.
Да.. Это была плётка. Марк познакомил меня с плёткой. Я не успела опомниться, как мои запястья были прикованы наручниками к дужкам кровати. Я замерла.. И вдруг острая вспышка боли обожгла мою кожу на попке. Я закричала. Марк методично и безжалостно охаживал меня тонкой плетью. Сначала попку. Потом ноги. Потом грудь. Я кричала. Я плакала. Молила о пощаде. Но ему было плевать. Он, словно, и не слышал меня, а сосредоточенно сопя, продолжал неторопливо и с оттяжкой свою экзекуцию.
Устав, он просто навалился на меня и жестоко поимел меня в попку.
Господи, спасибо, что Антон вернулся только через неделю и не заметил отметины, что оставила на мне плеть Марка.
Теперь мне пришлось полюбить ночные пеньюары и рубашки. Антон удивлялся такой перемене во мне. Раньше-то я их не жаловала. Но как мне ещё было скрыть от мужа следы от порки на моей попке или спине? Ведь теперь Марк порол меня часто. За любую провинность, чаще надуманную самим Марком, он ставил меня на корячки, или клал голенькую поперёк своих колен, засовывал мне в рот мои же трусики, чтобы я не орала и порол. Порол за всё подряд, — за то, что днём я недостаточно быстро принесла ему сок или кофе, или не поддержала в споре с отцом, за то что плохо погладила ему рубашку. Но гораздо чаще за другое, — за то, что ему не понравилось, как я отсосала ему, или не очень пылко отвечала на его поцелуй, или если плохо ему подмахивала во время секса.
Так как, в доме моему воспитанию мог помешать отец, (ведь часто, не в силах сдержаться, я всё — равно кричала, несмотря на трусики во рту) то вечерами, отпрашиваясь в своём университете, Марк увозил меня красивую роскошную женщину, словно какую-то дешёвую проститутку в отель или в одну из многочисленных городских саун и здесь устраивал мне жёсткие сексуальные тесты. Теперь мне приходилось быть нежной страстной пылкой послушной любовницей, торопившейся предугадать желания своего господина.. Или плеть… Тут же.. Молча, без всяких предупреждений и объяснений. Конечно, несколько раз я пыталась завести разговоры на эту тему с сыном. Образумить его, устыдить. Господи, мол, мол мало того, что ты сделал из своей матери практически натуральную наложницу, так ты её ещё и порешь. Слёзно просила. Но.. В конце концов Марку эти разговоры порядком надоели, и он уже стал меня пороть и за них, стоило лишь мне об этом заикнуться.
Марк быстро научил меня уму-разуму. Теперь я старалась.. Я покрывала тело Марка поцелуями, просила и умоляла его взять меня, а когда его член входил в мою киску, сладко стонала, кусала его шею и плечи, царапала спину, извивалась под ним, обивала его тело ногами и яростно подмахивала бёдрами его любовным ударом. Марк просто шалел от моей страсти. А я в жизни не подумала бы, что я такая хорошая актриса. Плётка сделала своё дело и мой сын быстро добился своего, — я стал для него невероятно любвеобильной штучкой и просто на лету ловила его пожелания. Но до конца плётку Марк не забыл.. Уже очень скоро он крайне редко извлекал её на свет Божий, но забывать о порке он не давал мне никогда. Стоило мне где-то замешкаться, или не очень стараться в постели с ним, и Марк снова молча и безжалостно, без всяких сомнений порол меня. А иногда, ставил меня на колени, засовывал мне член в рот и начинал охаживать мои плечи и спину плёткой до тех пор, пока я не доводила его своим ртом до оргазма.
Теперь, если Марк ночевал дома, мне уже вменялось в обязанность ночью дождаться, когда уснёт Антон, тихонько выкрасться из супружеского ложа и явится в комнату сына. И долго ублажать его восставшую плоть ртом, языком и губами. Последнее время Марк всё чаще усаживал меня на свой член сверху, и лежал на спине, лаская губами и руками мою тяжёлую грудь, пока я, словно, амазонка во всю скакала на его члене, стремясь поскорее довести сына до оргазма.
Максим, наш младшенький, звонил часто. Его кадетская школа, в отличии от военного университета Марка, находилась в другом городе и Максим приезжал домой не так часто, как бы нам с Антоном хотелось.
Очень скоро Антон, обычно мало интересующийся сексом, заметил мне, что в последнее время я стала в постели просто бесподобной. Муж даже стал спать со мной чаще. Эх, знал бы он чьих рук дело эта перемена во мне.
У отца и сына отношения были прекрасные, если не сказать идеальные. Они много времени проводили вместе, когда Антонне был занят. Играли часами в настольный теннис, частенько ездили на рыбалку, вечерами до поздна засиживались с шахматами. Иногда, я просто поражалась слепоте мужа.. Не чувствует, перемены во мне? Неужели, он ничего не видит? Мне самой, казалось, что существуют тысячи улик по которой на с Марком можно было уже давно вычислить. Хотя, скорее всего, конечно, Антон себе такого, что происходило между мной и сыном, и в страшном сне помыслить не мог.
Но.. Я часто плакала в постели ночью, тихо в подушку, чтобы Антон, не дай бог, не услышал. Спасения не было нигде. Я и помыслить не могла о разводе с мужем. А в реакции Антона я не сомневалась, если он узнает.. И именно это делало меня беспомощной игрушкой в руках сына.
Первый оргазм с сыном я испытала через два с небольшим месяца, после того как мы стали с ним спать. Хотя, наверное, будет правильнее сказать, — после того, как он стал спать со мной. Это случилось в Таиланде. На курорте. И как это ни странно, это случилось благодаря Антону..
Я давно хотела слетать в Таиланд на недельку-другую. Было любопытно и интересно, многие мои друзья хвалили. И одно, время, недели за две до нашей с Марком эпопеи просто прожужжала все уши Антону, как нам нужно срочно и обязательно слетать в Таиланд. Антон согласно кивал, но просил подождать, ссылаясь на кучу неотложных дел в своём бизнесе. Ну, а уж потом в моей жизни грянули известные события и, мне стало совсем не до Таиланда.
Поэтому Антон меня просто ошарашил, когда как-то раз за завтраком выложил на стол передо мной две глянцевых путевки в шикарный отель в Таиланде. Я просто опешила от неожиданности, но потом вне себя от радости повисла на шее у Антона.
Действительно, это, хотя бы временно решало многие проблемы. Две недели вдали от Марка. Мне нужна была эта передышка. Возможно, она многое расставит на свои места. Мне нужно отдышаться, прийти в себя, подумать. И, возможно, я найду выход из этого капкана. Надежда на то, что за эти две недели Марк охладеет ко мне, была, конечно, маловероятной. Но всё же я надеялась, что эта разлука тоже освежит ему голову. Ведь после того, как он стал спать со мной, сын совсем забросил своих многочисленных друзей, стал рваться домой, ко мне. Тем более, что наша поездка, как раз намечалась во время каникул Марка. Я всё же надеялась, что Марк переключит своё внимание с меня на кого-нибудь из своих многочисленных подружек.
Всю неделю я витала, словно, в облаках, готовилась к поездке. Марк тоже не появлялся, у них там какие-то учения гремели.
Но к концу недели Антон меня огорошил. Где-то в Сибири опять запылали лесные пожары. Что-то там случилось с поставками леса, за которые отвечал Антон, и ему срочно потребовалось лететь туда, разбираться со всеми проблемами на месте. Антон сам был очень расстроен, больше из-за того, что из-за него в Таиланд не полечу и я тоже. Впрочем, самое худшее для меня было впереди. Не успела я отойти от одной плохой новости, как через день Антон едва меня не убил другой новостью. Причём, высказал он мне её весь сияя от радости и чуть ли не с криком «Эврика!».
В тот день он приехал домой вместе с Марком. Была пятница. Во вторник у Марка начинался отпуск, как впрочем, и мы с Антоном должны были лететь в Таиланд. Ещё совсем недавно.
Антон чуть не пританцовывал, как оказалось, от радости за меня. Он едва ли не из дверей выпалил, что нашёл выход, и что я всё — равно полечу в Таиланд.. Я насторожилась. О, Господи.. Оказывается, Марк предложил отцу слетать в Таиланд со мной. Я чуть не грохнулась в обморок. Две недели в полной власти Марка!?
Я была готова на месте разразиться истерикой, закатить скандал, разрыдаться.. Но в комнату вошёл Марк. Он стоял за спиной отца, и его взгляд не предвещал мне ничего хорошего, вздумай я ерепениться. Но.. Я не могла просто так взять и смириться. Нет.. Я начала отнекиваться, говорить, что не хочу никуда лететь без Антона, и прочее в том же духе. Антон конечно же решил, что это я приношу жертву ради него, и поэтому слышать ничего не хотел. А Марк испепеляя исподволь меня взглядом, стал говорить отцу, что тоже давно мечтал побывать в Таиланде, но без меня он никуда не поедет. В общем, довели мы вдвоём бедного Антона до белого каления. И, когда ему позвонили с работы, что опять в офисе какие-то проблемы, по-моему, он уже только рад был улизнуть из дома.
А я не успела опомниться, как осталась один на один с Марком, вспомнив с тоской, что отпустила сегодня горничную в отгул.