надела красное белье, доставшееся от Валентины Сергеевны… И вошла в комнату отца. Тот лежал на кровати, голый. Ноги руки его были привязаны к спинкам кровати. Во рту торчали его же трусы.
— Доброе утро, пап.
Отец стал дёргаться, но верёвки впивались в тело, и он быстро затих. Только смотрел на свою дочь красном белье бешеными глазами.
— Обещай не кричать, и я вытащу кляп.
Света вытащила трусы у отца изо рта.
Кажется, он хотел что-то крикнуть, но с похмелья в горле было сухо.
— Пить хочешь? — Отец кивнул. Света взяла стакан, на глазах отца отодвинула трусики с писи и пописала.
— На, пей!
Отец замотал головой.
— Ну, не хочешь, не надо. Света заткнула ему рот трусами, повернулась спиной и сделала движение к выходу.
Отец что-то промычал. Света обернулась.
— Что? Пить будешь?
Отец закивал. Похмелье мучало его.
Света снова вытащила трусы и при ставила стакан к губам отца. Тот жадно стал пить. Наконец, он смог говорить.
— Света, ты что делаешь?
— А ты что? Год без продыху пьёшь. Бомжей каких-то вводишь. Думаешь, мать обрадовалась тебе такому?
— Мать не трогай — прохрипел отец.
— А это не я. Это ты. Тебе одному тяжело?
— Свет… Ты это… Хоть срам мне прикрой. Да и сама…
— А что сама?
Света стала снимать лифчик. Когда показалась грудь, у отца начал вставать член.
Света посмотрела с интересом, и сняла лифчик вовсе. Отец зажмурился, но член говорил за него.
— Открой глаза!
Света спустил трусики и они упали на пол. Член отца на ух и стоял колом.
— Пап, я тебя люблю, но так продолжаться не может. — Света села на кровать. — Ты и себя и меня убиваешь. Ты даже не знаешь, какая я стала. Света протянула руку и потрогала член. Отец застонал.
— Я ведь, пап, стала у одной девочки рабыней…
Она стала двигать рукой по члену. Отец замер.
— Да. Мне очень не хватало любви, а ты… В общем, я получила внимание, которого мне не хватало.
Она двигала рукой все быстрее. Член был твёрдый и горячий.
— Я для неё все сделать готова. Но для тебя — больше.
Движения становились быстрее и решительнее.
— Я хочу тебя спасти.
Тело отца начало выгибаться, и вдруг Света убрала руку.
— Света… — прошептал он…
— Что? Хочешь ещё?
Отец кивнул.
— Словами скажи.
— Хочу ещё.
— Кончить хочешь?
— Да.
— А я хочу, чтобы ты пить бросил. А то вон, уже мочу мою пить готов и чтобы я дрочила тебе…
— Нет…
— Что нет?
Отец хотел что-то ещё сказать, но было видно, что в горле у него опять пересохло.
— Воды дай, — прохрипел он.
— Не-а.
Света встала с кровати, взяла стакан, и на глазах отца стала писать.
— Мочу мою будешь пить?
Отец кивнул.
— Хочешь мочи? Моей?
Отец кивнул снова.
— На, пей.
Он выпил до дна.
— Нравится?
— Он закрыл глаза, помолчал…
— Да.
— Скажи это.
— Мне нравится твоя моча.
— Молодец. А член-то у тебя совсем твёрдый стал. Хочешь, что бы я подрочила?
— Да.
— А что ты сделаешь мне?
— Пить брошу!
— А если сорвешься?
— Что угодно!
— Хорошо.
Света вышла и вернулась с телефоном. Включила камеру.
— Повторяй! Мне нравится пить мочу моей дочери. Мне хочется, чтобы она мне подрочила. Я брошу пить, а если сорвусь, то стану её рабом и буду делать, что она скажет.
Отец все повторил. Тогда Света снова принялась за его член. За секунду до эякуляции она вдруг наклонилась, и приняла все в рот. Улыбнулась, глядя отцу в глаза, и проглотила.
— Так. Погоди-ка… Она нажала несколько кнопок.
— Теперь порядок. Запись сохранена. Теперь, если снова выпьешь, запись как ты собственной дочке в рот кончаешь, попадёт куда следует.
Света надела белье и вышла. Через пару минут, совсем одетая, она вошла и сказала.
Всё, пап, пока. Я пошла погуляю. Вечером вернусь. Развязала отцу одну руку и быстро вышла из комнаты.
Пока он отвязывался, прошло минут пять. Догонять дочь поздно. Отец сел на кровати и глубоко задумался…
Когда Света вернулась, квартиру было не узнать. Чистота, ванна и унитаз надраены, кухня блестит, и на столе что-то очень вкусно пахнет… За столом сидел отец. Выбритый, одетый в чистое.
Света поцеловала его в щеку и сказала и
— Пап. Надо поговорить.
— Я тебя слушаю.
— Я хочу, чтобы у нас все стало по-новому. Хозяйка в доме я. Ты — домработник.
— Хорошо.
— Дальше. Я девственница, поэтому спать я с тобой не стану.
— А…
— Да, могу подрочить. В награду. Но не больше.
— Хорошо, дочка. А вот про раба…
— Что?
— Ну, если сорвусь и выпью…
— Что не так?
— В общем, я тут думал… Давай, все будет как прежде, только без алкоголя?
— Нет, милый папочка, так не пойдёт. Потом тебе разонравится, и что? Давай так… — она помолчала. —
Кстати, что ты там приготовил?
— Курицу запек, с овощами…
— А запить что?
— Пив… Ой. Лимонад есть, в коридоре!
— Пиво вылей. Быстро! Но что же ты пить будешь?
— Чай… Или лимонад…
— К курице? Подумай-ка…
— Не понимаю…
— Думай, думай. Что утром пил?
— Твою мочу — тихо сказал отец.
— Громче!
— Твою мочу пил.
— Так. И?
— Ты хочешь, чтобы я и сейчас это пил?
— Нет, папуля. Это ты хочешь. Да?
Он сидел понурясь…
— Ты что, думаешь, убрался, еду приготовил, и все как прежде? Нет. Как прежде уже никогда не будет.
В общем, либо ты сейчас скажешь, что нужно, либо… — Она не закончила.
Через минуту отец сказал:
— Света, я хочу к ужину твою мочу.
— Только к ужину?
— Когда ты захочешь.
— Какой ты у меня умничка, папа! Погоди, я сейчас!
— А ты разве… не здесь будешь?
— Вот ещё! Такое надо заслужить! Утром это аванс был. Так что, жди.
Она вышла, и через пару минут вернулась сдвумя стаканами желтоватой жидкости.
— Я себе лимонада налила. А это тебе. Её напиток был почти такого же цвета и тоже пенился.
— Ну, за новую жизнь! Они чокнулись, и выпили, каждый свой напиток. У отца была тёплая свежая моча дочери. А у Светы… Каждый раз, когда Сергеев приносил Ленину мочу в бутылке, она немного оставляла и собирала эти остатки вместе. Так что, у Светы в стакане тоже была моча. Моча её госпожи.
Внезапно зазвонил телефон.
— Да?
— Что делаешь?
— Ужинаю.
— Одна?
— С папой.
— Вот как? — Лена, конечно, была в курсе дел своей подружки.
— Да. Он трезв.
— Здорово! Можешь ко мне придти?
— Конечно! А может ты ко мне?
— Интересно. Я подумаю.
Через пятнадцать минут пришло смс. «выйди»
Света, оставив отца на кухне, быстро выскочила в подъезд.
Лена стояла между этажа и и курила.
— Привет. Что случилось?
— Ничего. — Лена не докурив отбросила окурок. — Раздевайся.
— Лен…
— Не Лена. А кто? — во взгляде появился холод.
— Елена Владимировна…
— Вот именно. И ты — моя рабыня. Не забыла? Раздевайся.
Света поспешно стянула джинсы и блузку.
— В мамино белье? Это хорошо. Дальше.
Света сняла белье. Лена посмотрела на неё, протянула руку и схватила за писю.
— Мокрая. — удовлетворённо проговорила она. На колени, сучка.
Света опустилась на холодный пол. Лена приподняла юбку. Под ней ничего не было. Бритый лобок, и… Стрелка вниз, нарисованная помадой.
— Мать… Валентина Сергеевна приказала это сделать. Открывай пасть.
Света послушно открыла рот. Внезапно мощная струя мочи обдала все её лицо. Света подставляла рот, стараясь не пропустить ничего. Через полминуты Лена сказала. — Теперь пол вытри. Языком.
Света не помня себя стала …