Кристальные лучи июньского солнца обильно заливали просторную кухню нежного кремового цвета. Купаясь в их щедрых потоках, у шведской плиты «Индезит» быстро, но без излишней суматохи орудовала хозяйка хаты — 40-летняя Лина Власовна. За столом же, накрытым широкой голубой скатертью, восседал 42-летний глава семьи, Григорий Геннадьевич. Как обычно, устроившись в центре, он смиренно ждал капустный суп со сливками, который на сей раз жена готовила не только для него, но и для неожиданно прибывшего к ним племянника, 22-летнего студента Кондрата.
— И насколько ты приехал к нам, салага? — с интересом смотря на гостя небольшим взором хитрых светло-карих глаз, спросил его Григорий Геннадьевич. — Надеюсь, на всё лето?
Его голос звучал глубоким сильным тембром настоящего бывалого матроса, коему бесстрашны всяческие стихии природы.
— Да, Григорий Геннадьевич, — промямлил Кондрат кисейным голоском. — Я хочу полностью отдохнуть от городской суеты.
— Хорошо, будем с тобой ходить на рыбалку и резаться в скат, — подмигнул тот, и, с улыбкой добавил. — И конечно же глушить славное «Клинское»! У меня в подвале его целый арсенал!
Он раскатисто рассмеялся и скромным смехом «поддержал» его и студент.
Крупный, плечистый, Григорий Геннадьевич чем-то смахивал на благородного льва. Ибо, обладая лохматой шевелюрой густых темно-рыжих волос, он имел истинно мужское лицо, с веселыми глазами (с хитрецой глядящими из-под туч густых бровей), настоящий «римский рубильник», небольшие, но похотливые бесцветные губы, и крепкий квадрат подбородка. Его плечи были широки, в рабочих волосатых руках поигрывали мускулы, а мощная грудь волнистым парусом вздымала полосатую тельняшку. На нем были широкие светло-серые брюки (опоясанные широким солдатским ремнем) и тяжелые серые ботинки.
Кондрат же был полной противоположностью сей зрелой мужественности — с плавным овалом бледного лица, темно-карими глазками, по-женски сочными красными губками и небольшим подбородком с ямочкой — он чем то смахивал на молодую девушку чем на парня. Облаченный в синюю легкую футболку, голубые джинсы (без ремня) и белые кроссовки, он казался неким спортсменом юниором. Это впечатление ещё усиливалось тем, что он обладал хоть и белыми, но весьма крепкими руками.
— Мальчишки, старайтесь не слишком налегать на пиво, — услышав их разговор, пропела им мягким голосом Лина Власовна. — А то это скажется не очень хорошо на здоровье.
Ласково улыбаясь широкой обаятельной полуулыбкой, она поставила тарелку капустного супа сначала женоподобному племяннику, а затем мужу.
— Ничего-ничего, мы крепкие! — шутливо возразил ей Григорий Геннадьевич, вновь подмигнув гостю. — Мы, мужики, сможем вылакать даже целый океан пива и ничего с нами не будет!
— Ну, как знаете, — ответила Лина Власовна, двинувшись к плите уже за своей тарелкой. — Только потом не жалуйтесь мне на боли в желудке и голове!
Взяв свою порцию капустного супа, она вернулась к ним и тоже села за стол.
Не смотря на солидный возраст, она выглядела просто замечательно. Сверкая золотистым каре пушистых волос, она обладала голубыми сапфирами больших ясных глаз (наивно глядящих из-под крыльев русых бровей), прямым курносым носом, слегка под увядшими цветком пухлых губ и, небольшим овалом немного выступающего подбородка. Она была облачена в просторный голубой халат из тонкого шелка, с белыми полосами разводов и аналогичными узорами красиво расцветающих лотосов. На стройных ногах же, были обычные синие домашние тапочки.
«Всё же какая она красивая! — кушая суп, зачарованно уставился на неё Кондрат. — Говорят, в юности она была даже актрисой Играла в нескольких фильмах Наверно, за ней вились целые когорты юных задрочеров Впрочем, я, такой теневой её поклонник и сейчас»
Невольно вспомнив от тех долгих вечерах, в коих часто дрочился на её старые черно-белые фото, он, полыхнув краской смущения, ещё пуще принялся уплетать поданное яство.
— Уммм, смак! — восторженно ухнул Григорий Геннадьевич, даже облизывая свою ложку. — Это не капустный суп, это просто манна небесная!
— Ой-ой, захваливает! — рассмеялась Лина Власовна, звонким серебряным смехом. — Самый обычный суп, который может приготовить любая домохозяйка!
— Не согласен! — с улыбкой возразил ей муж. — Ты у меня не какая-то там «любая», ты у меня самая, что ни есть, любимая!
— Да не ужели, самая любимая? — подмигнула ему жена. — Самая-самая?
— Да, самая-самая, любимая, милая, нежная!
— О, спасибо, дорогой, как мне приятно это слышать!
И, приполненные нежностью, они слегка прикоснулись губами.
«Вот это идилия! — только и подумал Кондрат, невольно смущенный сей сценой. — А у меня, вот уже второй год, так и нет девушки»
Вместе с невольно полыхнувшим смущением, почувстовав ещё и горький привкус зависти, он опустил взор на стол, но, продолжил поедать тёткин суп — суп, коий действительно был очень вкусным!