Фантазия-ностальгия о далёких временах, когда пираты сидели в киосках, записи были на кассетах, а фильмы — хорошие. Когда красивые актрисы на экране влюблялись в настоящих мужчин, а не вампиров, когда мы шли в кино или видеозал, чтоб увидеть любимого артиста, а не раскрашенный на компьютере зелёный фон, и когда, наконец, для статуса секс-символа требовалось не просто молодость и приоткрытый рот, а что-то совершенно иное.
Кинопробы
«М-да, жаль, что я бросила курить,» — она нервно постукивала длинным ногтём по только что купленной пачке. Взгляд скользнул по закрытой двери и остановился на циферблате настенных часов. Ещё две с половинной минуты. Она усмехнулась. Точность, конечно, пусть и вежливость королей, и как следствие, королев тоже), но если кто войдёт и заметит былую звезду в нерешительности топчущейся перед дверью… да, всё может обернуться хуже чем в «Театре» Моэма Можно представить, какие заголовки появятся в газетах. «Безжалостный ручеёк времени источил-таки камень», — она вновь улыбнулась собственному грустному каламбуру. И, словно, в подтверждение голова вдруг закружилась. Актриса покачнулась на тонких шпильках и, чтоб не упасть, судорожно вцепилась в дверной косяк. Болезнь не прошла бесследно, хоть приступы повторялись всё реже.
«Да, милая, мысль определяет действие, — женщина глубоко вздохнула и заставила себя улыбнуться, — Так что, старушка, не философствуй, а толкни эту чёртову дверь и докажи, что ты вернулась. И, смотри, не вздумай грохнуться в обморок на глазах у всех! И не забудь имя той чёртовой куклы, которую играешь. После операции иногда случались провалы в памяти. Всё из-за обезболивающих. Лорель Хидар. Теперь ты Лорель Хидар и никак иначе, только так есть шанс получить роль. Играть саму себя, точнее быть самой собой, а это значит. Превратиться в Лорель Хидар, кем бы она ни была.»
Но рука, затянутая в токую кожу перчатки, предательски застыла, едва коснувшись ручки… Первые пробы за десять лет! А Голливуд безжалостен, и его жестокость прячется за невинной фразой на кастинге «До свидания, мы вам обязательно позвоним!» «Так что будет, если я и сейчас услышу её? А ничего, вспомнишь молодость и всё. В те годы, девочка, эта фраза стала для тебя родной! Но ты соблазнила Голливуд один раз, (хоть и долго тогда мучилась, а надо было всего лишь раздвинуть ноги, причём в буквальном смысле). Сумеешь и во второй. Но сейчас будет ещё труднее. Голливуд не прощает измены, а ты ушла к другому на целых пять лет, — женщина покрутила так и не распечатанную пачку и бросила её в кресло, — Сумеешь? Как? Через постель режиссёра? Не тешь себя иллюзией, детка, мини-юбка и шпильки уже не помогут… Конечно, имя работает на тебя. Но время-то против! И в этой битве выиграть нельзя. Но нельзя и сдаваться, — новоиспечённая Лорель оглянулась через плечо на огромное зеркало в приёмной и, проведя руками по гладкой коже коротенькой юбки, грациозно качнула бёдрами, — А я и не сдаюсь! Но с длиной, пожалуй, всё же переборщила. Хоть и играю модель, но, тем не менее, — бывшую. И нехорошо, если на площадке увидят лишнее. Тем более в сценарии эротических сцен нет. По крайней мере, явных.»
Бельё она не надела, можно сказать из суеверия, вспомнив перед выходом давнюю шутку известного режиссёра: «Никогда не носи трусики! Их отсутствие придаёт блеск твоей игре. Тебе всегда будет что показать!»
Хихикнув, как нашкодившая девчонка, и с опаской оглянувшись по сторонам, женщина опустилась в кресло и развела ноги, насколько позволила узкая юбка. Да, чёрные колготки оказались слабой защитой от взглядов. Слишком уж тонкая «броня» всего 15 den. На ногах смотрится великолепно, а вот выше… Нет там, конечно, тем более великолепно… Актриса искренне расхохоталась. Посмотрел бы кто сейчас на звезду эротического триллера, навсегда вписанного в анналы кинематографа. Вот как вспоминает sexy — star мгновения былой славы. Нет, инстинкт возьмёт своё! Роковая красавица вернётся! А пока пусть будет этот глупый комикс. И очаровательная соперница — мулаточка Отдавая себе отчёт, что смех был почти истерическим и она находится недалеко от черты, за которой нервное напряжение превращается в нервный срыв, новоиспечённая Лорель Хидар решительно встала, шагнула к двери и повернула ручку…
***
Слабо пискнуло под рукавом рубашки. Шон зевнул и взглянул на часы. Да, ровно семь. И зачем так поздно назначили пробы, а сами даже не явились. А он, помощник оператора, должен торчать здесь не известно сколько, Да ещё и оправдываться перед этой холодной стервой за отсутствие начальства. Если она конечно придёт. Ну, уж опоздает-то точно. Хотя куда позже-то вон и стемнело уже. В коридоре гукнули часы. «Видать, мои спешат», — успел подумать Шон, прежде чем распахнулась дверь. «А, нет, чертовка, пунктуальная!» В студию, одарив его ледяной улыбкой Снежной Королевы, вошла Она — властительница экранов, умов и сердец. Шон был мальчишкой, когда она властвовала. И первый сексуальный опыт, можно сказать, был именно с ней. И вот спустя почти 15 лет впервые он увидел е воочию. Шон невольно приподнял тёмные очки. Да, как бы к ней не относились, но красива — дьявольски! И сексуальна… Видать, и актриса не плохая. Вот и сейчас, знает, кого будет играть и уже в образе. Царственная осанка, соблазнительное покачивание бёдер. Босоножки на двенадцатисантиметровых шпильках придают и без того длинным ногам, изысканную волнующую изящность. А как она переступает! С ленивой грацией пантеры, раздражающей надменностью дикой кошки. Хищница. Показывает свою власть и его место. Чтоб сразу стало ясно, кто есть кто. Но стиль, несмотря на нарочитую вульгарность, требующуюся по роли, безупречен. Яркие отблески на чёрной коже мини-юбки удивительно гармонируют с матовым отливом кожаного пиджака тугим корсетом стягивающего талию.
Подчёркивая мягкую округлость бёдер, он совсем не скрывает, выставляя на показ не менее волнующую округлость почти обнажённой груди. Мягкая кожа пиджака натянута так, что при первом же взгляде становится ясно — о бюстгальтере нет и речи. Шон смахнул со лба капельки пота. Ну и жарко здесь! А хирурги-то поработали на славу, вот и хвастается, показывает всем куда деньги-то вложила — он усмехнулся, — Теперь-то, конечно, можно и в сорок пять лифчик не надевать. У неё, поди, такой фигуры и в двадцать не было. Хотя, надо отдать, грудь-то всегда считалась самой красивой в Голливуде. Как и мордочка. С этим уж не поспоришь. Эх, хорошо бы её на роль утвердили. Мэриберрька. конечно, прелесть, но в дуэте это было бы нечто… Жалко что в фильме нет постельных сцен. Но и из рабочего материала кое-что выбрать можно. Тем более если эта ледышка будет постоянно одета подобным образом. А, хотя, что толку? Плёнку с площадки не вынесешь. Над тобой режиссёр, главный оператор, ещё куча всякого народу. Велят снимать какой-нибудь общий план города и всё, будешь снимать… Ты же никто, так, одушевлённый придаток к камере. Включил-выключил. Даже сейчас всего лишь ходячая бутафория. Должен делать вид, будто камера работает. Чтоб режиссёр мог потом сказать:
« Спасибо, мы покажем запись продюсеру и обязательно вам позвоним!» Какому продюсеру?! Бедные девчонки… В камере даже плёнки нет… Все то друг друга используют и меня и вас…»
Это эротико-социальное течение его мыслей было бесцеремонно прервано лёгким прикосновением к руке.
— Приятно, что со мной будут работать столь вдумчивые профессионалы. Здравствуйте. Я Лорель Хидар. А где все?
«Вжилась в роль, именем героини назвалась. Что ж, я бы с тобой поработал. Лорель Хидар… « — подумал Шон и осторожно пожал протянутую руку. И вдруг, сам не веря, что делает это, прикоснулся губами к лайковой коже перчатки и поцеловал эти изящные пальцы.
Это оказалось сюрпризом не для него одного… Глаза актрисы удивлённо распахнулись. Длинные ресницы взлетели вверх, а показавшийся вдруг влажный язычок пробежал по внезапно пересохшим губам.
«А помада-то, поди, жуть какая дорогая», — тупо подумал Шон, не в силах оторвать взгляда от призывно заблестевших, ярко накрашенных губ.
— Я не знала, что галантность ещё в моде. Но вы можете уже отпустить мою руку. Правила этикета соблюдены и нет необходимости слизывать всю уличную пыль с моих перчаток. — голос актрисы даже не дрогнул. — Если, конечно, это не доставляет вам особого удовольствия. И хоть я и польщена столь изысканным приёмом, но вы так и не ответили на мой вопрос: где все остальные?
«Вот ведь хладнокровная тварь!» — именно в этот момент Шон понял, что сделает. Шутка была грязная, закулисная, совершенно не мужская. Но ему было всё — равно. Эта спесивая красотка своё получит. А он, быть может, получит неплохой куш. Шон улыбнулся.
— Мисс Хидар, — Шон принял правила игры, — господин Комар и мисс Филлипс, просили извинить их. Они немного задержатся. А мне велели помочь вам приготовиться…
— Приготовиться? — безупречная бровь вопросительно изогнулась.
— Вы разве не в курсе какую сцену играете? — Шон знал, что в сценарии ничего подобного нет, но отступать уже было поздно. Но, что соврать? Женщина сама пришла ему на помощь.
— Почему же… Моя первая стычка с героиней. Драка… кнут… последующие издевательства надо мной и я рассказываю «правду». Только никак не могу понять, как же вы мне поможете, и что значит приготовиться?
— А вы знаете, в каком состоянии находитесь при «допросе»? Вам самой явно не справиться, — улыбнулся Шон и кивком указал на шкаф у кожаного дивана, а сам демонстративно занялся камерой. Удаляющееся поцокивание каблучков за спиной, скрип дверцы и лёгкий вздох изумления. То-то, и видавших виды удивить можем. Жан-Кристоф чуть ли не смолично собирал этот ящик СМ-атрибутики для создания образа героини. Споры были горячие Мария многое забраковала. И барахлишко, весьма интересное кстати, так и осталось валяться никчёмным реквизитом. Интересно было бы взглянуть на личико гостьи. Удивилась? Испугалась? Хм… Так… Шон пподолжал копаться в камере. Через несколько секунд — металлический щелчок и снова вызывающая озноб размеренная дробь стальных подковок по гладкому полу.
— «Американка?»
— Простите? — Шон, вздрогнув, обернулся. Дива стояла, заложив руки за спину, слегка покачиваясь на высоких шпильках. «Да как же они не падают!» — в очередной раз подивился оператор.