— Так это весь твой «Хобот»?.
— А тебе мало?
— Что ты! Но ты же им проткнешь меня насквозь, — всполошилась она.
— Ничего. Не впервой. Эх! Где наша не пропадала!- сказал я и так заработал своим телом, что увидел, как в темноте комнаты на едва уловимом черном круге сверкают ее встревоженные глаза.
Мы работали, словно безумные. Она уже не боялась, что я ее проткну. Она так насаживалась на меня, издавая такие утробные звуки, что человеку со стороны они могли показаться воплями рожающей пантеры. Я трахал ее с таким остервенением, словно хотел наказать за все свои потраченные силы во время предварительной осады. Когда мой первый поток устремился в ее лоно, она запустила руку под него, набрала жидкости в ладошку и стала ей умывать свое лицо.
— Зачем ты это делаешь?- удивился я.
— От мужской жидкости лицо женщины не стареет.
— Заливаешь?
— Сам убедишься, когда познакомлю тебя с моей мамой. Ей сорок семь, а выглядит она моложе меня…
Отдохнув, я просто перевернул ее на живот и стал вставлять свой «хобот» в ее «шоколадную» дырочку.
— Я тоже люблю это. Только ты просто держи, а работать буду я.
Не успел я удобнее пристроиться, как она заработала попкой так, будто это поршень паровой машины.
Она так точно совершала эти возвратно поступательные движения, что создавалось впечатление, будто тебя погружают в мягкий рот великанши. Было до чертиков приятно, и я часто сливал.
Мы лежали на спине, отдыхали, болтали, как старые друзья, будто между нами ничего не было.
Она повернулась ко мне и тихо сказала:
— Я еще не отблагодарила тебя, как настоящая африканка.
— Это как же? – не понял я, ожидая какого-нибудь подвоха.
Сейчас ты ляжешь на меня, вставишь и замри. Не суетись. Только держи. Остальное буду делать только я.
Сказано, сделано. Забрался, вставил, жду. И тут какой-то невидимый мне «Спрут» в ее теле вдруг обвил своими могучими кольцами мой орган и стал его доить. Сначала это делалось очень медленно, но постепенно темп нарастал, пока не перешел в бешеную пляску страсти.
Я ревел, что раненый медведь, она скулила, как львица, побитая супругом, в глазах у меня поплыли красные круги, и я отключился.
Придя в себя, первым делом ухватился за член. Слава богу, он был на месте, только поник, как воин на поле после сокрушительной битвы. Она лежала у моих ног и старательно его облизывала, словно собака, зализывающая раны.
— Ты испугал меня, милый!
— А что это было?
— Этому меня еще бабушка научила. Называется «Кольца питона».
— Ну и ну! Мне показалось, что Его у меня вот-вот оторвут или задушат.