— Тебе нравиться, мамуля? — в Машиных влажных глазках появилась толика радости.
— Ещё как милая! Я в восторге от твоей обновки! А хочешь взглянуть на мою?
— Ух ты! — уронила челюсть Мария, когда мать встала перед ней во весь рост, расположив огромную ялду.
— Это называется клиточлен, — прыснула Лиза. — И мама хочет, чтобы твоя пиздёнка стала первой, которую он выебет!
— Я тоже! Я тоже этого хочу! — младшенькая чуть не силой заставила мамочку поскорее лечь на кровать, чтобы её огромный клитор башней возвышался вверх. Сама она залезла на ложе с ногами, встав на мамой, аккуратно прицелилась, чтобы опуститься капающий мокрой кисой точно на манящий кончик. Проникнув внутрь она начала ещё медленнее сползать по стволу вниз. Было некоторый дискомфорт, так как клиточлен мамы был ощутимо больше сестринского; чтобы компенсировать дочке неприятные ощущения Лиза потянулась руками и нижним титям дочери и начала играть с сосками-ягодками, сильнее сжимая их пальчиками и дёргая их в разные стороны, водя по кругу.
— Мамуленка! — протяжно заскулила младшенькая, — Ты там такая большая!
За спиной у Марии выросла её предприимчивая сестра, схватившая сестру за верхнюю пару сисек, начав их бесцеремонно теребить и щипать. При этом она прижалась к сестре животиком к спинке, входя своим клиточленом глубоко в её девственную анальную дырочку.
— Ты ведь не против? — поинтересовалась она, когда была уже внутри на несколько сантиметров.
Та кивнула, а получив добро Марина резко вошла целиком в сестрёнку, прижавшись к её мягоньким подушечкам попы.
— А ведь это уже второй раз за сегодня, когда я лишаю тебя девственности, сестрёнка! Какая же ты у меня блядиночка!
Марина и Лиза во всю драли маленькую Марию, каждая выбрала себе по паре сисек и по вкусной дырочке и теперь во всю ими пользовались, доставляя ей даже не двойное, а десятикратное наслаждение. Пока две её любимые девочки имели её как хотела, она не могла дышать от экстаза, отдавая себя им. Уже никто ничего не говорил, даже бессвязные выкрики вроде «да» и «ещё» стали бессмысленны, так как эта конструкция из дёргающихся друг в друге тел понимали друг друга уже на уровне инстинктов. Марина и Лиза тоже доставляли друг другу удовольствия, передавая вибрации через их общую шлюшку, они чувствовали как в соседнем проходе орудует ещё чем-то клитор, каждый из которых желал проникнуть глубже другого.
Наконец раздался гармоничный вскрик, когда все три женщины завизжали на одной тональности, с одной громкостью, и с одним чувствам невероятной любви и удовлетворённости все трое одновременно достигли последнего, самого мощного, оргазма.
Вдоволь наоравшись она попадали вместе не узкую кровать, как деревья после урагана, и даже не пытаясь прийти в себя стали беспорядочного обнимать друг друга, трогать и гладить за все места; старались поближе прислоняться, облизываться повсюду, без конца страстно целоваться, не в состоянии вдоволь насладиться друг другом.
Через какое-то девочки успокоились. Они все лежали мокрые друг в друге, по прежнему неспешно теча, а мама ещё и выделяла немного молочка. Клиточлены Марины и Лизы опали и теперь сосичками висела вдоль их ножек; грудки Марии служили мягкими подушечками для её возлюбленных девочек.
— Вот видите, — наконец нарушила молчание мама счастливой семьи, когда её уставшие дочки вновь начали лезть в материнские объятия, чтобы написаться молочка, — Сладкие, я же вам говорила: — перемены — это хорошо!
Она закрыла глазки и задремала, наслаждаясь теплом любимых дочек на титях, вместе с завораживающей прохладой внутри попы, в которой была спрятана, изменившая их с дочерями жизнь, волшебная «палочка».