— Не мельтеши! Мне все понятно, дочка.
— Что понятно?, — испуганно спросила я, опасаясь, что сейчас начнутся нотации и нравоучения.
Но она лишь засмеялась, обняла меня за плечи, прижала к себе и нагнула мою голову себе на плечо.
— Поняла, какая я была дура, Виола!
— Дура? Почему?
Знаешь что?, — она нежно отпихнула меня в сторону, — Иди-ка закрой окно. Хочу сегодня побыть только с тобой без посторонних глаз.
По-прежнему оставаясь в недоумении, я встала, подошла к окну и начала опускать штору, мелкими движениями перебирая веревочку. Из-за щелканья механизма, я не услышала, как подошла мама. Для меня стало полной неожиданностью, когда она обняла меня двумя руками сзади за талию и прижалась всем телом. Я сразу догадалась, что на маме сейчас ничего нет и замерла. Затылком я чувствовала ее дыхание, спиной — ее теплую мягкую грудь, попкой — горячий низ ее живота. Мамины нежные ладошки двинулись вверх и легли на мои грудки, а пальцы ухватились за соски, которые тут же начали твердеть. Затем одна ее рука опустилась вниз. Остановилась на миг на безволосом лобке, ожидая моей реакции и, не дождавшись, двинулась еще ниже. Мамин пальчик скользнул между моих губок, легко коснувшись моего бутона и замер там.
— Ты очень чувствительная , — прошептала она
— Ч-что т-ты делаешь?, — заикаясь спросила я, вся трепеща от этих прикосновений.
— и очень, очень красивая. Тут мне далеко до тебя, но в остальном Ты даже не представляешь, насколько мы похожи , — не обращая внимания на мой вопрос, продолжила мама, одновременно начав ласкать меня и сверху и снизу.
Я не удержалась и тихо застонала от удовольствия.
— И ты не представляешь, сколько нерастраченной любви во мне скопилось за годы нашей разлуки. Позволь мне
— Что?
— Я я просто не знаю, как выразить ее словами. Нет таких слов. Поэтому, позволь мне поделиться ею с тобой Так, как я умею Так, как я хочу
Она сделала полшага назад и увлекла меня за собой, к кровати
— Ты просто ляг и закрой глаза. И ты все поймешь все почувствуешь Дочка моя Доченька
Придерживаемая мамой, я легла на спину на прохладное покрывало, прикрыла веки и отдалась ей вся, без остатка. Сама близость ее тела, ее тепло, неимоверно возбуждали меня. А ее волшебные руки, губы и язык, которыми она лелеяла меня, подолгу останавливаясь на самых чувствительных местах, приводили к полной утрате чувства реальности происходящего. Я словно висела в воздухе, ни на что не опираясь. Я тяжело и часто дышала, но мне не хватало воздуха. Я, кажется, что-то лепетала, но не слышала своего голоса. Я открыла глаза, но видела вокруг только свет и туман. Я хваталась за что-то руками, но осязание отключилось, и невозможно было понять, что у меня в ладони: смятая легкая ткань покрывала или тяжелая мамина грудь. Ее пальцы были во мне Или это ее язык? Неважно! Все не имеет значения, когда тебе так фантастически, невероятно хорошо! Но скоро или не скоро (я давно потеряла ощущение времени) стало еще лучше. Так, как вообще, наверное, не бывает. И я полетела вниз. Как Алиса в свою бездонную кроличью нору. В ушах шумело, словно от сильного ветра, и сквозь этот шум прорывался мой собственный, казавшийся чужим и бесконечно далеким, голос
— Привет, дочка
Я посмотрела на ласково улыбающееся мамино лицо и устало ответила:
— Привет
— Я ошибалась, когда думала, что ты такая же чувствительная, как и я. Тут ты меня тоже обскакала, Виола.
— Мам это было это было
— Не надо ничего говорить. Я и так все видела. Ты так себе все это представляла, когда фантазировала о нас?
— Нет. Совсем не так. Наяву лучше.
— Хм В жизни всегда все не так, как мы себе представляем. Иногда бывает и хуже. Поэтому я рада, что, как минимум, не обманула твоих ожиданий.