— Спасибо Ниночка! – ответила я, после весьма чувствительного толчка. – Мы кое-что посмотрим.
Осмотр товаров почти ничем Рокершу не удовлетворил. Мне купили чулки, наподобие тех, что были на мне, да пару жутко откровенных и сексуальных комбинаций. Себе она выбрала стильные ботиночки. Потом поехали дальше. Через пару кварталов Рокерша остановила машину у тротуара. Меня оставила сидеть в машине, приковав за руку к сидению наручниками.
— Я верю, дорогая моя, что ты никуда не сбежишь, — сказала она, целуя м еня, — но ты чересчур сексуально выглядишь, чтобы оставлять тебя свободной. Могу спорить на штуку баксов, что через пять минут к тебе нач¬нут приставать.
Зря я не стала спорить. Приставать начали на восьмой минуте. Трое сексуально озабоченных гоблинов. Зря я сразу их не послала. Хотя с другой стороны эти трое верзил могли и оскорбиться. Через две минуты разговора они начали рваться в машину, я не на шутку испугалась. То тут появилась Рокерша, неся какую- то большую сумку.
— Вы чего здесь забыли? – спросила она, опуская сумку на землю.
Один из них попытался быковать, но приятель рявкнул: «Заткнись, придурок!» — и уволок дружков. Когда она села в машину, я спросила:
— Он знает тебя. Интересно, откуда?
— Он из группировки Артура, — ответила Рокерша. – У нас с ним были кое- какие недоразумения, но потом всё устаканилось. А с этим, у него кличка, кстати, Лом, любит гнуть ломы о свою голову, было мелкое недоразумение. Он признал свою неправоту, ну и разошлись.
— Как это – гнуть лом о голову?
— Да просто, — по жала плечами Рокерша. – Середина лома на голову, руками за концы и сгибаешь. Ну что ты от придурка хочешь?
Что да, то да, был бы умный, такое не вытворял бы. Меня очень занимал вопрос, почему Лом признал свою неправоту? Ну не ломом же его по башке долбанула Рокерша? А иных аргументов эти гоблины не признавали. Любопытство так замучило меня, что рискнула спросить у ней самой.
— Был один разговор, — помолчав, нехотя буркнула Рокерша.
Я поняла, что более внятного ответа не дождусь и отстала. Машина тем временем выехала из города и свернула с главной трассы на боковую и покатила вдоль реки. Через полчаса она подъехала к посту. Охранники, увидев сидящую за рулём Рокершу, даже не стали проверять документы, а сразу подняли шлагбаум. Кивнув им, Рокерша поехала дальше. Дорога петляла по еловому бору, и вдруг выехала к старинной усадьбе, стоявшей на берегу небольшого озера. Кажется, пару лет назад был скандал о незаконной приватизации этого памятника старины иностранной фирмой. Вроде бы эту усадьбу претендовали ещё и не! сколько городских и областных шишек. Но скандал быстро потух после того, как «линкольн» мера взлетел на воздух. Спрашивать о причастности Рокерши к этому скандалу я не стала. Глядя на усадьбу, я поняла, почему была такая грызня из-за неё.
Охранники сразу открыли ворота, едва завидев машину. Остановив машину у главного входа, Рокерша сняла с меня пальто, застегнула руки за спиной и в таком блядском виде (корсет, длинные чулки, шпильки) по¬вела по лестнице к главному входу. А там уже выстроились пятеро слуг, встречая хозяйку. Смотрели без удивления, но с интересом. Поздоровавшись с высоким седым дядькой (дворецкий, что ли?), Рокерша приказала принести вещи в Каминный зал, а меня повела в подвал. Нет, в камеру не кидала, а просто поменяла наручники на ножную цепь.
А потом мы поднялись в Каминный зал. Я поняла, почему он так назывался – камин там был такой вели¬чины, что можно было зажарить парочку слонов и ещё осталось бы место для быка. Огонь в камине был разожжён, у камина стояло несколько кресел и пара столиков с вином и фруктами, ещё сигаретница (похожая у мужа в кабинете была) и коробка, видимо, с сигарами. Рокерша открылакоробку, взяла тонкую сигару и взглянула на меня. Правильно поняв её взгляд, я взяла зажигалку и дала ей огня. Потом я разлила по бокалам вино, один вручила ей и опустилась на ковёр у ног госпожи.
Госпожи?!
По- видимому, именно так. Я с самой первой встречи отнеслась к ней именно как к госпоже, повелительнице, имеющей право распоряжаться свой покорной служанкой. Мне это понравилось, очень даже понравилось. Именно поэтому я не оспаривала её приказов и покорно выполняла все прихоти. Впрочем, и прихотей- то особых не было.
Моя госпожа положила руку на голову и стала перебирать мои волосы, я прижалась к её ноге и положи- ла голову ей на колени. От её прикосновений я становилась сама не своя. Правда, только от её, когда я ночью трахалась с няней, особых чувств не было, было просто забавно и приятно. Да ещё и волнительно, из- за мужа, храпевшего в соседней комнате. А вот Рокерша… Я такого даже с мужем не испытывала!
Господи, уж не влюбилась ли я?! В эту девицу??!
Мать моя женщина, дожила…
5
Я ласкала мою Блонди и мне было очень хорошо. Век бы так сидела век, никуда не двигаясь.
Потушив окурок в пепельнице, я встала:
— Пошли искупаемся, котёнок.
— В озере? – удивилась Блонди и аж передёрнулась от озноба.