— Ах ты, сука похотливая, сейчас я тебе покажу, — мать ещё раз ударила Катю всё с той же силой. — ты должна благодарить меня, что я назначила тебе так мало ударов!
— Спасибо, Госпожа, за Вашу доброту, Вы — самая лучшая! — буквально прокричала Катя, заливаясь слезами.
— Теперь-то лучше. А сейчас мы притупим к самой процедуре. Стань раком и выставь свою похотливую, траханную задницу!
Катя покорно стала к стенке, задрала юбочку и выставила свою очаровательную попочку.
Татьяна взяла в руки чёрную, разбитую на лоскуты плётку. Сначала она водила плёткой по писе и попе Кати, и как только дочь расслабилась, мать нанесла плёткой серию из нескольких ударов. Кате ничего не оставалось, как только кричать+ После, того, как Госпожа завершила избиение дочки, она села на кресло, взяла кофе, и стала смотреть на Катю. Катины ножки широко раздвинулись, на попке были видны покраснения, а киска лишь немного увлажнилась. В такой позе Катя стояла несколько минут, она тяжело дышала и чувствовала себя очень некомфортно.
— Ну как, сучка? Я надеюсь, тебе понравилось?
— Да, Госпожа, спасибо большое, что вы меня проучили, — всхлипывая ответила дочка.
— То-то же, ты у меня ещё не так получишь+ — дико улыбаясь, ответила Татьяна.
Татьяна элегантно, закинув ногу на ногу пила ароматныйкофе и смотрела на свою рабыню.
— Иди сюда, сучка, — Катя покорно встала и подошла к Татьяне.
— На колени, — у Кати перед носом оказались сапожки Татьяны.
— Надеюсь, тебе не надо говорить, что сейчас делать?
— Конечно нет, Госпожа, я с удовольствием оближу ваши сапожки.
Дочка нежно прислонилась губами к блестящей коже, и высунув язычок, начала медленно облизывать каждый сантиметр обуви Госпожи. Катя тщательно вылизывала сапожки не оставляя ни малейшего участка. Она начала с подошвы, потом перешла к каблуку, она нежно сосала его, ну а после начала подниматься выше по стройным ножкам Госпожи. Татьяна всё это время смотрела на свою рабыню, не отрывая от её глаз. Ей нравилось выглядеть такой жестокой в глазах своей дочки, она уже давно хотела попробовать эту роль. Глядя на Катю, Госпожа возбуждалась, она массировала, сжимала свои нежные сосочки, её ароматная киска уже распухла, и текла от возбуждения, источая сладкую смазку.
Катя долго вылизывала сапожки Госпожи, и когда закончила, жалобно посмотрела на Татьяну.
— Ну-ка, повернись ко мне задом. Хм, твоя задница совсем не покраснела от плётки, наверное, ты, шалава, притворялась, что тебе больно?
— Нет, Госпожа, Вы что, я никогда не посмела бы+ — У Кати тут же глаза налились слезами.
— Нет, сука, раз ты претворяешься, значит тебе это нравиться. Тебе нравиться быть униженной, да? Ну скажи, тебе же нравиться быть последней сучкой, лизать мою киску и попку, облизывать пыль с сапожек, что бы твоя Госпожа была чистенькой? — Госпожа нанесла удар плёткой.
— Да-а-а-а, да, Госпожа, такая сука как я любит облизывать Ваши сапожки, киску и попку, — уже навзрыд кричала Катя.
— Ну, раз тебе нравиться — получай!
Татьяна нанесла около пяти ударов с небольшими перерывами. Катю одолевали то боль, то возбуждение, а вместе всё это давало необычайное ощущение, от которого киска в тот час же извергает много смазки. До оргазма оставалось совсем немного, нужно было что-то засунуть в истекающую дырочку.
— Ах ты шлюха, да ты уже вся течёшь! Ты, наверное, очень хочешь кончить. Отставь свою траханную задницу ко мне, сейчас ты у меня кончишь.
Госпожа резко и без предупреждений ввела тоненький но длинный каблук прямо в истекающую киску рабыни. Катя кончила в ту же минуту, и пока Госпожа двигала каблуком в её писе, она испустила много жидкости. Под Катей образовалась небольшая лужица.
— Мало того, что ты редкостная шалава, так ты ещё и неряха! Мигом вылижи эту лужу!
Нашей рабыне больше ничего не оставалось, как слизывать с пола собственные выделения.