— Не переживайте, госпожа, ваша служанка просто простудилась, — вещал доктор со старомодной сумкой. — Полежит пару дней и выздоровит. Главное для неё — это покой.
— Спасибо, доктор, — кивала госпожа Аки.
Она снова была бодра и величественна. От болезни не осталось и следа, так что можно сказать, моя мазь подействовала как нельзя лучше. Вот только я лежала сейчас под одеялом с градусником во рту и тяжеленным мешком льда на голове. Мне было так плохо, что хотелось умереть. Ну или по крайней мере мне так казалось.
— Если что — звоните, — откланялся доктор и вышел.
В комнате остались только мы двое: я и Акиза де Грамон.
— Это тебе кара небесная, — коротко сказала госпожа, бросив на меня мстительный взгляд.
Я лишь кисло улыбнулась.
В тот раз я совсем потеряла осторожность и, уснув буквально на госпоже, немного замёрзла. А может быть это госпожа заразила меня — не знаю. Но так или иначе, проснулась я с дикой головной болью и такой слабостью, что даже встать не смогла. Так я вновь оказалась в крыле для прислуги, заняла одну из пустующих комнат и лежала теперь в кровати совсем как тогда, когда подрабатывала здесь.
— Но ведь ты выздоровела, — проговорила я.
Госпожа поколебалась, но всёже кивнула. Потом она подошла к окну, выглянула на улицу и заговорила:
— Доктор сказал, что тебе придётся здесь задержаться. Не то чтобы твоё присутствие меня сильно радует, но если я отвезу тебя домой, с тобой наверняка что-то случится, а потом твоя страховая компания с меня не слезет. Так что временно пару дней поживёшь здесь. Можешь снова считать себя моей служанкой.
Она говорила это так, что я не могла сдержать улыбки. Она всячески старалась показать, что делает мне одолжение, что местами переигрывала.
— Спасибо, госпожа.
— И прекрати так ехидно улыбаться, — не оборачиваясь проговорила госпожа.
— Да, госпожа.
— И вообще, — раздражённо добавила она, — что это за манера целоваться такая? Где это видано, чтобы только языками, а?
— Я называю это горячим лесбийским поцелуем.
— Звучит как название дешёвого порно.
Я снова улыбнулась. Хотелось подразнить её как следует.
— А может быть нам почаще так целоваться? Ну, в качестве приветствия.
— Ещё чего! — не оборачиваясь отрезала госпожа.
— Тогда может быть кисками? Чем не поцелуй? Присели, потёрлись, и пошли дальше.
— Линда! — всё также глядя в окно, она стукнула кулаком по подоконнику.
— Да, госпожа? — кротко ответила я.
На всякий случай я придала лицу выражение крайней покорности, что было крайне непросто, ведь пошутить хотелось как никогда.