Чёрт, я не должна делать этого! Но она не останавливает меня. Чёрт, я хочу сделать это, но я хочу чтобы ты меня остановила… Что же такое происходит?
Борясь сама с собой я неожиданно обнаружила как страстно целую её, сначала губы, потом шею, плечи, а она не делает ни чего, только неровно дышит. И всё! Инстинктивно я раздевала её, целовала её груди, посасывала соски, щекотала их, но она всё равно не сопротивлялась. И только снова набухавшие соски выдали её.
Теперь я точно не остановлюсь.
Проведя языком вниз по животу я развела её ножки и снова припала к её киске, решив довести начатое до конца. Кейко-сан меня слишком многому научила, чтобы у меня ни чего не получилось. И кроме того, она была такая мокрая, что…
— Не так… — непроизвольно простонала Верданди и попыталась закрыть ротик.
Хорошо. Я поняла… Я встала и потянулась было к юбке, но неожиданно поняла, что уже стою обнажённая! Обнажённая! Перед богиней. Усилием воли я заставила себя не закричать и не присесть как идиотка. Когда это случилось? Это она сделала? Или этот мир? Я посмотрела вниз, и поняла, что теперь ей очень хорошо виден мой член. Но она даже не смотрела, только прятала взгляд…
Наверное со стороны, всё выглядело комично, но мне было не до смеха, я присела перед ней, пошире раздвинув ножки, чтобы подобраться поближе. Её ножки легли на мои, и теперь мне некуда было бежать. Осторожно, готовая остановиться в любой момент, пока не поздно, я осторожно сдвинула кожицу с члена и положила его на её губки… Мне это ощущение было знакомо, словно я коснулась её киски своей, только как-то не так…
Отступать было некуда, и я мягко надавила на член. Верданди вскрикнула, когда он неожиданно легко и мягко вошёл в неё более чем наполовину. Я же была слишком поражена новым ощущением, чтобы хоть как-то реагировать. Это всё ещё были ощущения клитора, притуплённые, но совершенно новые… Она была везде, она окружала меня, и даже непроизвольно сдавливала меня, а я была в ней… Как со страпоном, только наоборот… Это было так потрясающе, что я уже не могла контролировать себя, начав двигать бёдрами. Она была такая горячая и влажная, что член скользил почти сам по себе, а я лишь и могла что стонать и не знала даже за что хвататься. Мне казалось, что меня сейчас унесёт куда-нибудь или поглотит небытие.
Я теребила собственные соски — не знаю почему, у меня как-то всё получалось инстинктивно. Они набухли как никогда, и наслаждение от каждого касания граничило с болью. Но это сейчас не было важно, мне было хорошо как никогда, что это только добавляло остроты ощущениям. Как добавляли стоны богини передо мной.
Я видела её, божественное тело Верданди, покрытое капельками пота, её вздрагивающие при каждом движении грудки, непередаваемое выражение её ангельского даже сейчас лица. Ей сейчас было также хорошо как и мне, а может быть даже лучше, но я сейчас нисколько не завидовала этому, а наоборот старалась сделать всё, что бы ей было ещё лучше. Ведь мне по-прежнему именно это дарило самые сладостные чувства.
Я замедляла темп и почти выходила из неё, а потом внезапно ускорялась, играя с ней, стараясь растянуть это насколько возможно. Мой член раздвигал её губки и со звонким хлюпаньем нырял в её киску. Я даже старалась сделать всё чуточку артистичнее, но не была уверена, что ей сейчас не всё равно. Не всё равно кроме наслаждения.
В порывах страсти я поглаживала её бёдра, скользила влажными руками по её животу, и даже дотягивалась до её груди чтобы пощекотать насколько это возможно соски. Да, я играла с ней, я растягивала эту игру как могла, и почти не беспокоилась за себя. Я выдержу это до конца, я подарю ей то наслаждение, которого она достойна.
Неожиданно она схватилась руками за подлокотник у головы и открыла глаза. Её взгляд был наполнен какой-то бурей эмоций, казалось, он был печален, потерян, но в тоже время, этот взгляд не мог обмануть меня. Её приоткрытый ротик, её слёзы и её стоны, казалось, хотели упрекнуть меня, но я теперь я точно знала, что это лишь моё воображение. И я была благодарна ей за это…
— Линда-чан… — простонала она, — Я…
— Я тоже… — ответила я ей и не узнала собственный голос. — Я тоже, Верданди-сама…
Неужели это всё ещё я? Я стонала, стонала так громко, что не слышала саму себя. И у меня как-то темнело в глазах, почти как перед оргазмом… Правильно… Я…
В этот момент, Верданди вскрикнула что-то бессвязное, её спина словно пружина выгнулась, и в следующее мгновение она сжала мой член. Я всё ещё скользила в ней, не давая себе остановиться ни на мгновение, а в её киске бушевал настоящий ураган. Теперь я это чувствовала настолько отчётливо и ярко, что почти не верила в это. С невероятной силой и столь же невероятной нежностью она то сжимала меня, то снова отпускала. Она кончала так, что я инстинктивно схватила её за бёдра, лишь бы удержать её. Мне казалось, что сейчас от этого зависит всё.
А в следующее мгновение я кончила. Я сжалась, словно пыталась удержать это в своём теле, но затем какая-то неведомая сила словно подбросила меня, и из самых моих глубин вырвался настоящий поток, точнее два потока. Я уже не могла осознать это, но я точно знала, что их два. Всё моё тело было охвачено этими потоками оргазма, я вздрогнула, и из вынырнувшего на свободу члена, хлынулнастоящий молочный фонтан.
«Вот значит как…» — почувствовала я, а перед моим помутневшим взором были только её глаза, и эти белоснежные брызги, такие прекрасные, и такие развратные…
Когда я пришла в себя, Верданди была без сознания. На самом деле, это случилось довольно быстро, несмотря на то, что я пережила… Первый раз всё-таки, надеюсь, что и последний… Однако я была достаточно сильной и опытной, чтобы не пролежать тут целый день.
Мило… Я сейчас поняла, что лежала почти на Верданди, наверное упала прямо на неё в самом конце. Однако сейчас это лишь дарило какое-то чувство умиротворения и спокойствия, невзирая на ту сперму, в которой были измазаны мы. Скорее, это делало мгновение особенным, но страсть ушла, похоть пропала бесследно (как неуместно это слово сейчас), осталось только спокойствие…
Я осторожно пошевелилась — члена больше не было, и теперь мы были обычными девушками, что меня очень и очень порадовало. Пусть экзотика остаётся таковой. Меня даже стало забавлять то, что сейчас происходило. Ну прямо какая-то юрийно-лоликоновская картинка: Богиня и девочка. Или наоборот — я всё ещё чувствовала себя виноватой в случившемся…
Я осторожно поцеловала её. Возможно сейчас всё исчезнет. Пусть это будет последним, что я сделаю для богини.
Она открыла глаза. Так неожиданно, что я почти вздрогнула.
— Прости меня, — прошептала я.