«Дорога в Ад выстлана благими намерениями»
Казалось бы, все так хорошо складывалось… И вот сижу опять у Валентины, ведь это она меня втянула в переделку, пью уже третью рюмку без закуски и думаю: «А что же дальше?». Валька вон сидит, напротив, переживает. Все же хороший она человек. Другой бы на ее месте выгнал меня: «Твои, мол, проблемы. А эта нет!». Мысленно прокручиваю, как я докатился до такой жизни… Все-таки язык у баб без костей. Вот вроде Валентина хорошая баба, но и она… Один раз помог человеку по дружбе и влип.
Звонит она мне, как-то через неделю: «Зайди мол. Разговор есть». Ну, собрался, пошел, мало ли какая беда приключилась. Прихожу, а у неё подружка сидит, оказывается, меня ждут. Усадили меня за стол. Поднесли чарку, как положено: огурчик и капустку. Славную все же она капустку солит! Выпили, закусили. Тут меня и огорошили. Оказывается, она по секрету шепнула этой подружке о моей компетентности в устранении сексуальных расстройств, а особенно про внутренний массаж. Той и загорелось. Вынь да положь! Я, конечно, отнекиваться, мало ли что кому надо. А Валя мне на ушко шепчет:
— Семеныч, ты сразу не отказывай. Ты ей цену заломи, не меньше тыщи, вот она и отстанет…
Выпили по второй, капусткой хрущу и так ненароком выдаю на-гора, якобы бывалый шахтер:
— Что не помочь, можно, конечно. Только у нас ныне дураков нема! Все денег стоит — а сам на нее одним глазом смотрю. Она и бровью не ведет. Видать, сильно сердешной приспичило, помощь нужна. Мне аж стыдно стало, за себя.
— Сколько? — говорит.
— Полторы тыщи, — откусывая огурец, произнес я, это меня жаба задавила.
— Пойдет! Держи две! — достает из сумочки, протягивает мне деньги, — за один сеанс и задаток за второй.
— ?! — подавился я огурчиком…
Пока я кашлял, Валентина меня по спине лупцевала.
— Когда приступим? — задает она резонный вопрос.
— Можно и сейчас, — решаю я, — только вот ведь какие дела. Я массаж без резинки делаю…
— Не беда. У меня спираль стоит, — отвечает.
Смотрю на Валентину, а у неё самой глаза как при запоре. Большие и круглые.
— Тогда надо с хозяйкой утрясти, — киваю на Валю.
— Да что, надо так надо, — бормочет Валя.
— Тогда вы уважаемая идите, мойтесь, а ты, — киваю Вале, — организуй чистую простынку на кресло, и с богом. Твой-то ненароком не явится?
— Нет. Вот звонил. Сказал, только через час будет, — отвечает Валентина.
Шальные деньги жгли руку, я уже прикидывал, что могу новую удочку купить. Но сначала их отработать надо.
Пациентка вышла из ванны, и я ее отправил устраиваться в комнату, а сам заскочил под душ аппарат сполоснуть с шампунем и руки помыть. А чтобы при всем честном народе не раздеваться, напялил на себя Андрюшкин халат, это Валькиного мужа так зовут. Выхожу, прохожу в комнату. Смотрю, Валя уже подсуетилась. Рядом с креслом, где моя больная устроилась, стул стоит, белой салфеткой накрыт, а на нем тюбик с кремом, и маленький стульчик. Значит, чтобы мне на колени не становиться. Старость не радость. Во думаю какая предусмотрительная и заботливая баба — Валентина.
Сажусь на стульчик. Валентина уже подругу просветила, та ноги на подлокотниках устроила и меня ждет, выставив свое богатство. Я, значит, смотрю, щупаю там у нее. Все в порядке, только течет из нее как из ведра, все руки клейкие. Ну, это-то нормально. Я глаза на не поднимаю и спрашиваю:
— Что массировать будем? — а она вся в испарине. Переживает видать вдруг, что не так.
— Давай… — шепчет, а у самой голос прерывается.
— Не переживай ты. Там у тебя все в норме. Зуб даю, — и снимаю халат.