— Расслабься… — выдохнул он в маленькое ушко и вобрал губами крошечную мочку.
Она, большая любительница «побрякушек», не любила серёжки и никогда их не носила. Он разделял эту её нелюбовь.
— Разве можно уродовать такие очаровательные ушки? Они прекрасны сами по себе, — часто повторял он и дарил любимой самые разные украшения, кроме серёжек.
— Серёжка у тебя должен быть только один, — шутил он.
А ещё он обожал украшать её роскошные длинные, до самой попки, волосы. И даже сам любил заплетать их.
Его пальцы продолжали дразнить, порхая вокруг сокровенного места. И она почувствовала, как расплавилась горячей медовой смолой. Застонала, чуть выгибаясь.
— Я сейчас закричу, — предупредила зачем-то.
— Кричи… Я целую вечность не слышал твоего крика, — упрямился он, всё глубже проникая пальцами в дырочку.
Она согнула ножку в колене, доверяясь его руке. Вытащив пальчик из её пламени, он слизнул горячую влагу. Вторая его рука забавлялась с её грудью, нежно разминая пухленькие упругости, пощипывая набухшие вершинки. Внезапно он вошёл в неё. Она по прежнему лежала на боку, к нему спиной.
И вдруг всхлипнула, из глаз покатились слёзы.
— Что с тобой, маленькая моя? — встревоженным хриплым голосом спросил он, замерев в ней.
— Я люблю тебя! И я… никогда не смогу остаться без тебя, — призналась она.
— Я знаю это, — прошептал он, целуя шейку, — и я тоже люблю тебя… Мы всегда будем вместе… Тебе не удастся легко избавиться от меня, — нежная усмешка преобразила его тонкие губы.
И он стал двигаться в ней. Очень размеренно и ритмично, словно вальсируя в плавном танце, как будто это было соединение во сне. Оно было долгим, словно они хотели до капли выпить огонь друг друга, слиться на каком-то не досягаемом человеческому пониманию уровне. Упрямый луч от его пульсара проник в её лоно, окропив его горячим сладким облаком.
Несколько мгновений они лежали, приходя в себя. Потом она с чарующей, сияющей улыбкой, села, поджав ножки, собрала губками остатки эликсира жизни на его плоти.
— Устал, мой родной, — прошептала, продолжая улыбаться.
Прижалась лицом к его груди, обвила ручками крепкую шею.
— Нет, с тобой в меня словно вливаются новые силы, — тоже улыбнувшись, отвечал он и поцеловал её волосы.
Неожиданно засмеялся, опрокинув её на спину, нежно коснувшись губами её ротика, заключил в сладкий плен своих рук. Одарив друг друга поцелуем, они уснули.