— Черт, Майк! – заявил Джо. – Он же весь обоссанный, противно!
— Ничего! Грабеж – это грязная работа, — усмехнулся главарь-Майк, — но пролетариат не должен бояться грязной работы, Джо!
С этими американскими именами они смешно придумали. Обоссаться можно, так смешно!
— Ладно, ладно, сволочи! – вдруг закричала мама и быстро назвала шестизначный номер шифра.
В сейфе было несколько десятков тысяч рублей и мамины драгоценности. Грабители улюлюкали и радостно голосили, складывая добычу в черные пластиковые мешки. Майк достал из бара бутылку «Реми мартен» и шедро из нее отпил, потом пустил бутылку по кругу. У выпивших подонков голоса стали еще звонче и радостнее.
— Ну, что, ребята, — обратился к своим Майк, — для полного счастья не хватает только одного! Сейчас бы бабу, да побороться!
В руке он держал бутылку бурбона, отпил из нее, а потом уставился на маму, будто впервые увидев.
— О, да вот же шикарная телка! Сочная!.. Горячая!.. Вот ее и отымем!
— Нет! – взвизгнула мама. Она запахнула полы халата и отползла к креслу. Теперь мы с ней были в разных углах комнаты. – Убирайтесь, скоты! Больше ничего не получите!
— Что ж! – Майк поставил бутылку на журнальный столик и подошел к матери. – Я тут с тобой воевать не намерен, но оставляю прежнее условие. Кастрирую ссыкуна твоего: если ты нам не дашь, то и он никого не выебет! Джо приготовь инструмент. И постарайся не забрызгать – кровищи будет много!
— О, кей, босс!
Я почувствовал прикосновение к своей ноге холодного железа. Сердце бухало где-то в голове, я почти терял сознание от страха. При этом не мог поверить до конца, что все это происходит со мной, но нож говорил обратное.
Мама отчаянно зарыдала, уткнув лицо в крепко стиснутые кулачки. Ее никто не торопил, и через пару минут она затихла, только плечи еще иногда вздрагивали. Она отняла руки от лица и подняла взгляд на Майка. Ее полные красные губы тряслись.
— Ладно, ладно! – пробормотала она сквозь всхлипы. – Только помогать вам не буду. Делайте, что хотите…
Майк опустился рядом с мамой на колени и резко распахнул на ней халат. Показались оплывшие и чуть опущенные толстые мамины сиси. Послышался восхищенный вздох. О ужас – это вздохнул я! Я впервые (с младенчества, разумеется!) видел обнаженную грудь мамы.
— Шикарные дойки! – цинично восхитился Майк. – Натуральные, жирные, как у племенной коровы!
Мама от ужаса и отвращения закрыла глаза. Потом Майк срезал своим ножом с мамы трусики, и я увидел мохнатость и багрово-красную плоть самой родной на свете писи.
— Сочная пизда! – довольно прокомментировал Майк и раздвинул мамины коленки пошире. Затем нагнулся и несколько раз смачно плюнул маме прямо в писю. – Смазка тебе, чтоб не больно было. Цени, какой заботливый!
Майк опрокинул маму на спину рядом с креслом и встал на колени между ее раздвинутых ляжек. Его джинсы опустились до пола, обнажая тощий мальчишеский зад. Майк навис над мамой и слегка раздвинул ноги. В просвет мне стало видно, как он осторожно вводит в мамину писю свой длинный тонкий член. Ее половые губки раздались в сторону, принимая захватчика. Майк двинул задом и ввел член до упора. В комнате повисла напряженная тишина. Потом я стал различать тяжелое возбужденное дыхание нескольких мальчишек. И я дышал с ними в унисон!
Майк качнул несколько раз и довольно заурчал.
— Ох, кайф братцы! Пизда у блядины почти не разъебана, небось кроме мужа никому не давала! Повезло со старой шмарой!
Я вновь услышал приглушенные рыданиямамы. И злость во мне мгновенно сменила страх. Как будто выключателем щелкнули. Меня затрясло от ярости. Я не боялся этих подонков, а хотел прирезать их собственными ножами.
Майк ни на что не обращал внимание. Он схватил маму под коленки и круто задрал ее ноги вверх. Ее большая мягкая попа предстала во всей красе. Член Майка входил в мамину писю почти вертикально. Я хорошо видел, как мамина щель то расширяется, то сужается под воздействием фрикций насильника. Хотелось зажмуриться, хотелось отвернуться, но я не мог оторвать взгляд от этого ужасного, но завораживающего зрелища. Мамины ступни болтались в воздухе под давлением плеч насильника.
Майк довольно пыхтел, а вскоре резко задрыгал задом и, вскрикнув, стал спускать прямо в маму. Я видел, как дергается член в ее писе. Вскоре Майк откатился от мамы и лег на спину. Его поникший ствол жирно блестел при свете люстры.
— Следующий! – сказал Майк, натягивая лежа штаны.