ЭТО ОГРАБЛЕНИЕ!
У меня была такая дурацкая привычка – открывать входную дверь, не посмотрев в глазок и не спросив, кто там? Надеялся на домофон и консьержку, а может просто был беспечен… А беспечность не одного человека до беды доводила…
Как только дверь распахнулась, я получил оглушающий удар по морде и мощный тычок в живот. Согнувшись от боли, я рухнул на пол. Перед глазами все расплывалось. Чьи-то сильные жесткие руки подхватили меня под мышки и потащили спиной вперед. Вначале моя задница скользила по паркету, а потом заскребла по пышному толстому ковру. Даже оглушенный я понял, что был перемещен в гостиную. Меня пару раз сильно хлестанули по щекам, приводя в чувство. Преодолевая ужас, я открыл глаза.
В свете шести стапятидесятиваттовых ламп зажженной люстры все стало на свои места.
Их было пятеро. Одеты в джинсню и кожу. Лица скрывают разноцветные банданы, как у ковбоев на Диком Западе, на носу солнцезащитные очки разных форм и конфигураций. В руках сверкают настоящие охотничьи ножи. Судя по телосложению и повадкам, все они были моими ровесниками – лет по пятнадцать-шестнадцать. Стало еще страшнее: от подобных отморозков пощады не жди, я всякого в гимназии навидался.
Тут они расступились, и в гостиную влетела моя мама. Она упала на спину рядом со мной, полы ее шелкового халата распахнулись, открывая длинные стройные ножки. За ней в комнату вошел шестой налетчик, чуть поздоровее прочих, но ничуть не старше. На лице у него была красная бандана с советской символикой серпа и молота. Как на него уставились остальные, как они соблюдали дистанцию – стало понятно, что это главарь.
Мы с мамой испуганно переглянулись. До нападения в квартире кроме нас никого не было. Моя младшая сестра в летнем лагере, а отец ушел от нас к молодой любовнице три месяца назад. Это горе мы еще не пережили, и теперь были полностью беззащитны, с нами могли сделать все, что угодно.
Главарь обернулся к одному из подручных:
— Зафиксируй парня!
Подонок зашел мне за спину и усадил вертикально. Дернул за руки. Я почувствовал, как на моих запястьях смыкаются холодные обручи наручников. Больно защемило кожу. Я дернулся было, но поздно – руки надежно скованы. Мой надзиратель присел рядом и положил мне на бедро широкое блестящее лезвие ножа. Я смотрел на него, не отрываясь, и чувствовал, как моя промежность наливается чем-то горячим. На шортах проступило обширное темное пятно. Под попой стало тепло и влажно.
— Ну вот, обоссался! – радостно отметил подонок.
Мама смотрела на меня широко распахнутыми от страха глазами.
— Не бойся, сынок! – вздохнула она и вздрогнула всем телом. Ее большая мягкая грудь бурно вздымалась под шелком халата.
— Бойся, бойся! – авторитетно заявил главарь, подходя ближе к нам, нависая над сжавшейся под его взглядом матерью. – Это ограбление! Хватит вам сосать кровь из простого народа, теперь сами, на своей шкуре испытаете!.. Экспроприируй у экспроприаторов! Так, парни!
Парни услужливо заурчали.
Но мы то меньше всего походили на кровососов народа – жалкие, испуганные… Мой отец – крупный бизнесмен, может быть… Но не мама, не я… Похоже, этим подонкам было плевать!
Главарь вплотную подошел к маме, заставив ее отодвинуться. При этом ее колени немного разошлись, полы халата еще распахнулись, и все увидели ее белые кружевные трусики.
— Какая сочная баба! – со смешком произнес главарь, остальные довольно зашумели. – У меня будет к тебе только один вопрос…
Главарь отошел к стене и сорвал картину с зимним московским пейзажем. Открылась квадратная дверца хромированного сейфа. Главарь с силой швырнул картину на пол, рама лопнула и разлетелась от удара. Мы с мамой едва не подпрыгнули.
— Шифр сейфа, быстро!
Мама так резко закрутила головой, что ее волнистые темные локоны взметнулись.
— Я… я… не знаю, — пробормотала мама, — это сейф мужа… Он не говорил мне…
Главарь упер кулаки в бока и несколько раз кивнул самому себе, в задумчивости. Потом обратился к подельникам.
— Баба в шоке, ребята! Ничего, сейчас выведем! – потом повернулся к маме. – Не скажешь шифр, мы твоего выблядка кастрируем. Джо, снимай с него шорты!
Подонок, сидящий рядом со мной, отложил нож в сторону и протянул ко мне свои лапы. Я заскулил и, упав на бок, попытался отползти в сторону. Напрасный труд – через пару секунд мои шорты были спущены до колен.