— Да, так мы и собирались поступить, но вовсе не по её просьбе…
— А по чьей?
— Ни по чьей…
— Странное тогда у вас появилось желание…
— Почему странное?
— Потому что его трудно объяснить… Разве только ревностью?
— Ревность не ревность, а нам не нравится, что ты ей отдаёшь предпочтение… Правда, сейчас мы воочию видим, что это не так… И, думаем, что ей не очень-то понравится, когда мы расскажем ей, как ты проводишь без неё время после полуночи… Пока!..
Такси трогается с места и уносится вдаль.
— Кто такая Алла? – интересуется Нинель, возобновляя движение. – Та самая, с которой вы собирались встретиться, проводив меня с детьми до дому?
— Та самая!
— И что же, вы с ней не встретились?
— Встретился, но не там и не в то время, как собирался…
— И что же?.. Почему вы сейчас не с ней, а со мною? Почему поменяли её на меня? И не убеждайте меня, что причина тому – наша договорённость… Откровенно говоря, мне не очень-то верилось, что вы придёте, но выглянув в окно и увидев вас, обрадовалась… Мы скоро придём?
— Уже пришли… Сворачивайте с улицы в темноту этого двора… Видите домишко стоит? Нам туда…
— Он весь ваш?
— Очень вы обо мне хорошо думаете… Два окошка выходят на эту сторону, два – на другую. За каждым окошком – малюсенькая комнатка, в каждой живёт два – три человека… Кухни нет, туалета — тоже… Единственное достоинство – вход в мою комнату почти с улицы. Никто не видит, а если не говорить чересчур громко – то и не слышит… Входите.
Отперев дверь, Женя вводит свою спутницу в помещение и зажигает свет.
— Вы тут, я вижу, не один живёте? – спрашивает Нинель, оглядывая обстановку.
— Да, с двумя коллегами, которых сейчас нет… Такая работа: большую часть времени проводим в командировках… Присаживайтесь! Пить – есть будите?
— Нет спасибо… О, у вас радиола есть. Включите её и поищите хорошую музыку.
— Сию минуту… Что вы считаете хорошей музыкой?
— Классику, но не всю, а только ту, что до Бетховена…
— До Бетховена?
— Да.
— Вот что-то похожее на Моцарта… Подойдёт?