– Конечно. В городе все намного проще и легче, – поддерживает ее парень. – Там меньше обращают внимания на различные условности, суеверия, надуманные правила.
– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Оля, повернувшись к юноше. С немалым усилием, отрывая взгляд соблазнительной женской груди, он отвечает:
– Ну, вот например отношения парня и девушки. У вас еще здесь существуют свои неписаные законы и обычаи, которых вы придерживаетесь. А у нас все обходится без этого. Нравится тебе девушка, так почему бы ее и не поцеловать. А если девушке затем захочется чего-то более существенного, то и это не проблема. Было бы лишь желание…
Возникает длительная пауза. Блондинка думает о чем-то свое. Мишка же поедает глазами мокрый треугольник ее трусиков, под которыми четко обрисовывается обольстительный рельеф женского “персика”. Наконец решившись на что-то, молодая женщина спрашивает, перевернувшись на живот:
– А вот, если бы тебе понравилась какая-то женатая женщина, например я, чтобы ты делал?
– Тяжело сразу ответить. Наверное, искал бы подходящее мгновение, чтобы соблазнить ее и добиться желаемого.
– Как, именно? – не угомонялась Оля.
Мишка давно уже догадался, к чему она клонит, поэтому быстро продолжил:
– Я бы сказал, что у нее чрезвычайно сексуальный вид. Что такое тело просто создано для любовной ласки. Что я еще отроду не видел такой прекрасной шейки, плеч, спины и ножек…
При этих словах рука осторожно легла на плечи женщины и медленно попутешествовала по ее телу вниз. Пальцы парня легко расстегнули лифчик, ловко высвобождая из него белоснежные мячики грудей, потом немножко пощекотали выгнутую спину и наконец, нырнули под тоненькие трусики к массивным полушариям ягодиц блондинки. А она, будто бы не замечая этого, трепетным голосом продолжает интересоваться:
– И это все, что тебе нужно?
– Конечно же – нет. Это только начало. Головне начинается после этого…
Мишка поднимается и решительно стягивает с женщины трусики, срывает свои плавки и ложится на нее верхом. Оля этому нисколечко не противиться. Наоборот ей уже давно понравился этот парнишка, его атлетическая фигура с крепкими бицепсами, ярко-зеленые глаза и светло-русые волосы и она с готовностью желает отдаться ему немедленно. Поэтому, не говоря ни слова, женщина широко расставляет ноги и позволяет юноше вонзить его “булаву” в свое лоно. Потом, как будто опомнившись, начинает легко упираться, крутить задом, двигать ногами. Как раз настолько чтобы юношеский “поезд” полностью вошел в ее влажный “тоннель”. После этого всякий сопротивление теряет смысл, и Оля утихает, давая парню сполна исполнить свою работу. И Мишка старается на славу. Он в мгновение засыпает плечи и шею молодой женщины звездопадом поцелуев, энергично сжимает руками ее грудь, резко пыряет могучим “копьем” нежную женскую плоть. Все это быстро доводит Олю до состояния полного неистовства. Кусая губы от наслаждения и ритмично вздрагивая, она едва сдерживает себя, чтобы громко не закричатьиз радости. Уцепившись руками в траву, женщина только и умоляет судьбу, чтобы этот сильный парень со своим сказочным “достоинством” никогда не слезал с нее. И, как будто читая желания женщины, Мишка будто сумасбродный, долго толчет это послушное и изголодавшееся к мужским ласкам тело. До тех пор пока жаркие волны всепоглощающего оргазма не обжигают их сознанию…
Оля имела хорошую подружку Веру, с которой вместе работала в колхозной столовой. Жили они по соседству и дружили уже давненько. Конечно, как и все добрые подруги доверяли друг другу все свои тайны и секреты. Вскоре, после случая с Мишкой, у женщин завязался откровенный разговор. Женщины только что накормили обедом сельских механизаторов и, убираясь на кухне, балясничали о своих женских неурядицах.
– Я вот, Оля, никак не пойму, – спрашивает Вера, – как ты за своего пьянчугу мужчины замуж вышла?
Блондинка грустно вздыхает и неспешно говорит:
– Молодая была. Глупая. Доверилась ему, наивно поверила в сладкие признания в любви. А когда опомнилась, то было уже поздно. На то время я была с животом. Поэтому пришлось выходить замуж за нелюбимого “по залету”. Теперь конечно жалею, потому что нет хуже жизнь с пропойцей? Ни тебе уважения, ни поддержки, ни любви. Не поверишь, но мой, даже своих мужских обязанностей и, то не в силе выполнить. Не раз, бывало, так засвербит, так запечет между ногами, что хоть волком вой…
– О! – перерывает подругу Вера. – Знаю, знаю, что это такое. Мой тоже уже полгода, как по заработкам шатается. Временами самой ночью так хорошего мужика в кровать хочется, что вынуждена, как в юности, сама себя удовлетворять.
– Ну, то у меня к такому теперь не дойдет – улыбается Оля.
– О чем ты молвишь? – интересуется ее подруга.
– Но… Знаешь… Ну… Одним словом, я недавно завела себе молодого любовника.
Тонкие черные ресницы Веры изогнулась крутой дугой и она, едва сдерживаясь, набрасывается на подружку с ливнем вопросов:
– Кто это? Как-то все было? Когда?
– Ты только никому не говори, но это наш пастух Мишка Бадуликов. Тот, который недавно из города на каникулы приехал. На днях я вот шла из леса с грибов, смотрю, он сидит, рыбачит. Ну, я утомленная присела возле него, мы разговорились, а дальнейшее все пошло как-то само собой.
– И, что тебе понравилось? – не угомонялась Вера.