кому принадлежит красная машина, поскольку на номерном знаке значилось «Дин».
Через час прибыли Кендра и разъяренная Элисон. Кендра, казалось, немного колебалась, как будто ей не хотелось быть там.
Элисон решила, что лучшая форма защиты — это нападение, и немедленно начала кричать на Дэйва.
— Как ты смеешь следить за мной! О чем, черт возьми, ты думал? У тебя есть какой-то грязный маленький частный член на мне, следящий за каждым моим движением? Ты что, с ума сошел, маленький извращенец? Ты стал милым и твердым, когда увидел, как я трахаю Дина? Держу пари, что так оно и было! Ты дрочил на моего любовника, дающего мне более горячий секс, чем ты когда-либо давал мне за весь наш брак? О, если интересно, он силён, как лошадь, и может трахнуть меня три раза за час. А это больше, чем ты когда-либо делал, в том числе и в возрасте Дина!
Дейв посмотрел на Элисон. Он был ошеломлён её вспышкой. Он посмотрел на неё и покачал головой. — Что, чёрт возьми, на тебя нашло? — Дин! — Безжалостно перебила она. — Он запал на меня!
Дэйв закричал: — Элисон! Ради бога! Кэти здесь! Какого хрена ты делаешь?
Кендра выглядела поражённой, она оглядела большую комнату и увидела, что Кэти сидит, съежившись в глубоком кресле, частично скрытая от посторонних глаз. Она хотела подойти к ней и утешить, но вспышка гнева сестры парализовала её.
— Ну, Кэти, теперь ты знаешь, что твой дорогой папочка гоняется за мной по пятам, как скользкий кусок дерьма!
Прежде чем Дэйв успел остановить её, Кэти вскочила со стула и бросилась к матери с побелевшим от ярости лицом. Она вцепилась в лицо матери и закричала: — Ты глупая, глупая, грязная женщина! Папа не посылал за тобой детектива! Он понятия не имел, что ты прелюбодейная шлюха! А кто сказал папе, кто дал папе доказательства того, что ты ему изменяешь? Это была я! Я была, как ты меня назвала? «скользкий кусок дерьма», по-моему, так оно и было!
Элисон закричала в ответ: — ты полна дерьма, Кэти! Не может быть, чтобы ты там была!
— Я была там на частной вечеринке в VIP-зоне! Я видела, как ты на танцполе сухо трахалась с Дином, твоим помощником! Потом, когда вы, две влюбленные птички, покинули танцпол, я и мои друзья последовали за вами. Мы проследили за тобой до парковки и увидели, как ты садишься… трахаться на капоте его машины! Мама, мои друзья были со мной! Представляешь, как это унизительно — на глазах у всех друзей узнать, что твоя мать — шлюха?
Раздался громкий треск, когда Элисон ударила Кэти по лицу. Удар был настолько сильным, что она рухнула на пол, где и лежала, оглушённая.
— Довольно! — Крикнул Дэйв так громко, что задрожали украшения в комнате. — Ты никогда, никогда больше не ударишь мою дочь! Понятно?
— Но она не имела права называть меня шлюхой!
Дэйв бросился к Кэти и помог ей подняться. Он дотронулся до её щеки, на которой уже начал появляться синяк. — Ты в порядке, Кэти?
Кэти взяла его за руку и сказала спокойно и отрывисто: — Я буду в порядке, как только эта сука покинет дом!
— Но, милая, — захныкала Элисон, — я вовсе не собиралась тебя бить!
— Чушь собачья! — фыркнула Кэти. — Ты хотела ударить меня так же, как хотела трахнуть Дина!
Спор продолжался, пока, наконец, Дэйв не схватился за голову и не сказал: — Хватит! Хватит твоего дерьма, Элисон! У меня от тебя голова болит! Кендра, пожалуйста, забери Элисон домой. В конце концов, я уверен, что у вас есть много дел, чтобы закончить украшать квартиру!
Лицо Кендры покраснело, но она не ответила на колкое замечание.
Она повела Элисон к двери. Ничего не сказав, они вышли, закрыв за собой дверь.
Вся эта ситуация показалась Дейву странной. За все двадцать лет супружеской жизни у него никогда такого не было.
Он понял, что Кэти обращается к нему. — Прости, милая, что ты сказала?
— Я спросила: — Как твоя голова?
— Не слишком хорошо, малышка. На самом деле я, пожалуй, приму пару таблеток аспирина и лягу спать. Я не могу справиться с этим дерьмом сейчас. Мне так жаль, что ты оказалась втянута в это.
Они сказали друг другу доброй ночи и разошлись по своим комнатам.
Кэти лежала на кровати и беспокойно дремала. Она не могла понять, как её мать, её, казалось бы, порядочная, верная, любящая мать могла, как Кэти ясно увидела, внезапно превратилась в жестокую, прелюбодейную стерву. И с кем-то кто всего на несколько лет старше Кэти! Она содрогнулась при этой мысли. Если отец разведётся с ней, технически это будет означать, что Дин станет её отчимом! Это было ужасно!
Она услышала странный шум, доносившийся из комнаты отца. Что происходит? Она вскочила с кровати и поспешила к нему, включила свет и увидела, что отец извивается. Левая сторона лица, казалось, была каким-то образом сломана. Он изо всех сил пытался заговорить, и странный булькающий звук был единственным, что вырвалось из его искривлённого рта.
Она поняла, что у отца инсульт! Она подбежала к телефону на прикроватном столике, набрала трехзначный номер и почти сразу же соединилась. — Это мой папа! Пожалуйста, приезжайте скорее! У него инсульт!
Она ответила на несколько простых вопросов и дала адрес оператору, который сказал:
— Парамедики уже едут. Пожалуйста, убедитесь, что ваша дверь открыта, чтобы они могли быстро получить доступ к пациенту.
Парамедики были в доме через восемь минут, и, быстро оценив Дейва, они спросили Кэти о некоторых подробностях. Случался ли у него когда-нибудь инсульт, были ли они в семье?
— Не думаю, что в нашей семье есть какая-то история. Но сегодня вечером он испытал сильное потрясение. Мы узнали, что мама нам изменяет, и от этого у него разболелась голова.
— Что он принял от головной боли?
— Он принял аспирин.
— Слава Богу! Это поможет! Это будет огромным подспорьем в обеспечении того, чтобы у него были наилучшие шансы выкарабкаться.
Незадолго до трех часов утра в больнице сидела очень расстроенная Кэти. Она позвонила Ньюту, который (благослови его Господь!) довольно скоро входил в приёмную.
— Слава Богу, что ты пришел, Ньют! — всхлипнула Кэти. Она вроде как смогла удерживаться, но когда Ньют обнял её, она потеряла самообладание и начала рыдать.
— Как отец? — сочувственно спросил Ньют.
— Они пока не знают. Они связали его по рукам и ногам. Они еще не уверены, переживет ли он инсульт. Это довольно тяжёлый случай.
Ньют кивнул и сжал руку.
— Пожалуй, мне лучше позвонить тете Кендре и попросить разрешения поговорить с мамой.
Она позвонила Кендре, ответ которой был немного туманным. — Кэти? Какого чёрта ты звонишь сейчас?
— Тетя Кендра, это мой папа. Он болен. Мне нужно поговорить с мамой прямо сейчас.
По какой-то причине Кэти решила перевести разговор на громкую связь.
— Алло? — крикнула Элисон. — Какого хрена ты звонишь посреди ночи?
— Я подумала, что ты захочешь узнать, что папа в больнице, в реанимации. Он действительно болен. У него был обширный инсульт, и он… он может даже умереть.
— Хорошо! — Крикнула Элисон. — Тогда пусть этот ублюдок умрёт, а я буду жить своей проклятой жизнью!
Звонок внезапно оборвался. Кэти сидела ошеломлённая, слишком ошеломлённая, чтобы говорить.
Она повернулась к Ньюту и наконец обрела дар речи. — Не могу поверить, что она действительно так сказала. Что она хочет, чтобы мой отец, её муж, умер. Если бы только я могла записать этот звонок!
Ньют показал телефон и сказал: — Я записал это, дорогая. Всё записано. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что она могла такое сказать.
— Господи, Кэти, я знаю, что это не самая подходящая возможность, но пару месяцев назад твоя мать заигрывала со мной. Твой отец был на работе, ты готовилась наверху, а твоя мать приставала ко мне. Когда я отказался, она сделала вид, что шутит, и я согласился, что это была шутка, но теперь? Ну, теперь я уже не так уверен, что это была шутка.
Кэти покачала …