«Ты будешь мыть посуду!», — дразнил Паша свою младшую сестру, Ирину.
«Не буду!», — со слезами отвечала Ирина.
«Прекратите препираться и ешьте!», — прикрикнула на них их мать Евгения Петровна.
Александр муж Евгении Петровны пристально смотрел на детей.
Как раз в это время они услышали стук в дверь.
«Я открою», — сказала она и пошла к двери.
Открыв дверь она увидела на пороге загорелого хорошо сложенного парня с пистолетом в руке. Он схватил Евгению Петровну и приставив пистолет в ее виску прошипел:
«Крикни и я продырявлю твою башку, сука.»
«Кто вы…., что вы хотите?», — пролепетала Евгения пытаясь вырваться из стальной хватки.
«Молчи сука, здесь я буду задавать вопросы, а ты отвечать», — сказал он и его рука проскользнула в вырез ее платья и, обнаружив что Евгения без лифчика, с силой сжала сосок на ее груди. Евгения задыхалась и покраснела.
«Я думаю, что мы договоримся по хорошему. Ты можешь называть меня Николаем», — сказал он и улыбнулся.
Он развернул ее лицом к себе и полные губы. Тут он услышал спор в столовой. Тогда он развернул ее и подтолкнул пистолетом внутрь дома.
Они шли по направлению к столовой.
«Заткнитесь нахер, иначе я грохну эту суку!», — сказал он и приставил пистолет к голове Евгении.
«Мамочка!», — закричали Ирина и Павел.
«Женечка!», — ошеломленно вскрикнул Александр.
Александр встал, но сразу же остановился. Он понял, что этот ублюдок не шутит, и медленно сел обратно.
«Быстро все в зал», — сказал Николай.
Они медленно встали и пошли в зал, один за другим. Там они сели и Николай связал их веревкой.
Он быстро прошел по комнатам и собрал все их золото и деньги.
Все это время они оставались связанными. Они были испуганы, особенно Ирина — она плакала непереставая.
Павел чувствовал жалость к сестре, и пробовал успокаивать ее. В то же самое время он не мог оторвать взгляда от матери. Веревка, которой она была связана, пересекала ее груди поперек и прижимало ее платье так сильно что теперь он ясно различал ее соски. Это было невероятно, Паше казалось что она возбуждена. По крайней мере ее большие и вставшие соски говорили за это.
Только через некоторое время Николая вернулся в комнату. Он посмотрел на Евгению Петровну и ее вставшие соски.
«Эта комната возбуждает тебя так или ты рада что я вернулся?», — сказал он и улыбнулся.
Он стал медленно развязывать веревки Евгении.