Мы о чем в борделе договаривались? Когда ты на коленях ползал, умолял тебя забрать, ты мне что обещал?
Я стиснул зубы, и максимально спокойно ответил:
— Я прекрасно помню все ваши условия. Я работаю кладовщиком дальше. Про то, что мне и дальше придется прямо на рабочем месте ебать всех, кто меня захочет — уговора не было.
— Твоя работа кладовщиком как раз это и подразумевала! — рявкнула Карина Игоревна, выведенная из себя моим упрямством.
— Ничего подобного. Одно к другому здесь совершенно не при чем.
— Ах ты, щенок! — ее глаза полыхнули огнем. — В таком случае, я понижаю тебя до грузчика. И ставлю на все дневные смены, причем только тебя одного.
А вот это уже плохо. Кто не знает, объясню: в супермаркете грузчики — это самая тяжелая в физическом плане профессия. Они целый день на ногах, целый день тащат поддоны с товарами в торговый зал и из него, а в промежутках еще и разгружают машины, затаскивая привезенный товар на склад. Иной раз даже пообедать некогда — только присядут, и сразу крик: «Молочка пришла!», или «Лен, вывези мне овоща!». А в последнее время ночью приходит большая часть товара, бывало, что и по тридцать поддонов за одну ночь — и тем грузчикам, что приходят утром, забитый под завязку за ночь склад, надо, естественно, разгружать, все тридцать поддонов перетаскать продавцам на переборку, кое-какие вместе соединить, кое-какие вообще вхолостую туда и назад прокатить. Но разгружать склад — это только часть работы, плюс дневные машины, плюс под вечер надо склад максимально скомпановать, чтобы ночью можно было опять его забить.
Я как-то работал грузчиком в супермаркете, еще до эпидемии. Хватило меня всего на пару дней — понял, что так быстрее копыта отбросишь, чем денег заработаешь. Особенно потому, что дело тогда было зимой — и разгружать машину ночью, на жутком холоде, на скользком, заледенелом покрытии двора, при условиях недостаточной видимости… короче, полная труба. А теперь мне светило днем работать в одиночку, а значит, что все вышеперечисленное валилось исключительно на мои плечи. Карина Игоревна знала, как поставить меня на место, на то она и начальница.
Но я не дрогнул. Подумал про Марину, про себя, оценил степень угрозы, взвесил положение, и спокойно сказал:
— Хотите — понижайте. Все равно, я ни с вами, ни с вашими девчонками больше спать не будут. А сейчас извините, мне работать надо.
И, развернувшись, вышел из ее кабинета. Наверное, я первый человек в истории существования магазина, кто позволил себе так сделать. Но я был тверд, как скала — впервые в жизни я не плыл по течению, а шел к своей цели, несмотря ни на что. Впервые в жизни у меня появилось то, за что надо бороться.
И сердце Карины Игоревны Брянской, жесткой и беспринципной, циничной и хладнокровной бизнесвумен дрогнуло. Через пять минут она вошла ко мне на склад, и устало села на диванчик в углу.
— У тебя кофе есть?
Я молча достал из-за ящиков с конфетами свой личный термос, и две чашки. Начальница взяла свою чашку, но пить не стала, вместо этого закурила сигарету.
— Не обижайся за разговор, — сказала она, глядя в пустоту. — Я погорячилась, просто… в последнее время дела идут не очень. Давят меня со всех сторон, не иначе хотят бизнес забрать.
— Сочувствую, — хотя сочувствия я не испытывал совершенно, надо было что-то сказать.
— Послушай, если я тебя буду к чему-то принуждать — у меня могут возникнуть еще более крупные неприятности. Поэтому я тебя хотела на понт взять. Но ты же у нас — мужик, молодец, не повелся, — начальница улыбнулась. — Ты только своей знакомой не говори, что я на тебя кричала, ладно?
— Какой знакомой?
— Да приходила тут одна. Брюнетка в погонах, из министерства внутренних дел. Из отдела, связанного с защитой прав выживших мужчин. Про тебя расспрашивала.
Мне не составило труда догадаться, о ком идет речь. Капитан Рогозина постаралась, кто же еще.
— Так что, попала я в ситуацию — или смириться с тем, что ты теперь для моих девчонок — запретный плод, от которого они будут беситься, и станут хуже работать, и тем самым окончательно меня подведут, или… — Карина Игоревна тяжело вздохнула. — Или начать на тебя давить, и в итоге пойти под суд. Не хочу я ни того, ни другого. В общем, забыли этот разговор, договорились?
Я не поверил своим ушам. Она что, так просит прощения?
— Хочешь увольняться — увольняйся, — начальница посмотрела мне в глаза. — Но у меня только одна, последняя просьба.
— Какая?
— Мне, и кое-кому из моего, скажем так, окружения в последнее время жутко потрепали нервы. И мы хотим устроить небольшую вечеринку, чтобы там хорошенько отдохнуть. Придешь — и можешь на следующее же утро отправляться в столицу к своей Марине. Нет — отработаешь две недели, как положено.
— Как я понимаю, придти мне нужно для того, чтобы там опять всех перетрахать?
— Не хочешь — как хочешь, — ответила Карина Игоревна с хитрой улыбкой. — Вечеринка для меня и еще четырех женщин, очень крупных финансовых дельцов в нашем городе. И у каждой будет свой персональный мужчина. Намечается шикарная оргия с обменом партнеров и прочими извращениями. А бабы там, как и я — ненасытные бляди в самом соку.
— Я подумаю.
— Вечеринка уже завтра, так что думай быстрее, чтобы я успела найти себе кого-нибудь, — Карина Игоревна поднялась с диванчика. — Работай, и спасибо за кофе.
****************
Итак, передо мной был нелегкий выбор: в последний раз сыграть роль готового на все самца, и получить долгожданную свободу, или остаться при своем мнении, и еще две недели жить, мотаясь туда-сюда, и выматывая себе душу суточными сменами. С одной стороны — я по-прежнему люблю Марину. А с другой…
С другой стороны — согласись я, и уже скоро она получит возможность быть счастливой от того, что я рядом с ней постоянно, а не только на два-три дня.
Но ведь через две недели возможность будет та же, верно?
А кто его знает, что будет через две недели? Может, я вообще загнусь от такого образа жизни. И так чувствую, что на пределе сил держусь. Даже моя выносливость, которой я так гордился, сейчас не имела значения. А дома еще и Марина, а теперь уже и Дашка. Стукнет сердечко, и все, пишите письма на тот свет.
Короче, надо соглашаться. Оргия — это еще не самый плохой вариант. По своему опыту знаю, что могло быть и хуже.
И вообще, ради любви надо чем-то жертвовать. Пусть даже своими принципами. Тем более, Марина сама сказала, что не против, что она прекрасно понимает, что в условиях современной жизни мне очень нелегко оставаться мужиком только для личного пользования одной-единственной девушки, как раньше. И ночь втроем с Дашкой только доказала правоту ее слов.
Короче, я согласился в то же утро, и вместо отдыха после ночи оказался в загородном доме Карины Игоревны. Думаете, чтобы обсудить подробности предстоящего вечера? Ну да, и это тоже.
— Приведешь себя в порядок, и купишь себе хорошую одежду, — напутствовала начальница. — Только не костюмы какие-то, а что-нибудь модное, что мужчины сейчас носят.
— Сделаю.
— И еще я записала тебя на полный курс расслабляющих процедур. Массаж, и прочее. Ты мне нужен будешь не усталый и замученный, а свежий и полный сил.
Опять возникло неприятное воспоминание о борделе — там меня примерно также готовили к предстоящей встрече с богатой клиенткой. Но я промолчал, прекрасно осознавая, что мне выпала уникальная возможность этот раз сделать наконец-то последним.
На следующее утро Карина Игоревна заехала за мной на том же самом «БМВ», на котором приезжала ко мне в первый раз, когда мы с ней обсуждали мою работу в магазине. Как давно это было, а кажется, словно только вчера. Начальница выглядела шикарно в черном платье с глубоким вырезом и открытой спиной, а простейшее наблюдение позволило мне сделать вывод, что нижнего белья на ней, как обычно, нет и не было. Богатая и избалованная похотливая …