Вдруг мне в глаза ударил белый свет. Один из дагестанцев включил подсветку на телефоне, и я с ужасом поняла, что он снимает меня на видео. Я закрыла глаза и инстинктивно попыталась отвернуться, но продолжала двигать головой, принимая в губы член этого паренька. «Ты знаешь номер этого Сашки?» — засмеялся один из мужчин: «Давай отправим ему. Пусть посмотрит, что его мамка делает Расулу»
Я выпустила ствол из губ и отстранилась. «Не надо, прошу!» — жалобно завертела я головой. Дагестанец улыбнулся и поднёс камеру ближе к моему лицу. Внезапно Расул снова взял меня за волосы, насадил на член. Горячая плоть снова несколько раз погрузилась в мои губы, и мальчишка стал кончать. Скупо выдыхая воздух из груди, он наполнял мой рот липким семенем, а я хлопала глазами с потёкшей реками тушью и смотрела то на Расула, то на его отца.
Первый глоток дался мне не легко, я поборола позыв выплюнуть сперму и наморщившись, робко сглотнула. Солоноватая жидкость с горчинкой была почти такой же, как и у моего мужа. Расул сжал пальцами мои ноздри, и я снова сделала глоток. Других вариантов у меня не было. Я испила этого мальчишку до дна. И наконец, его удав покинул мои губы, позволил мне хватать воздух ртом, как выброшенной на берег рыбе.
«Понравилось?» — послышался голос Ахмеда: «А теперь уступи место старшим».
Широховатый, изогнутый член отца Расула вошёл в моё горло. Именно горло, потому что он почти сразу зашёл по самые яйца. Я всегда считала, что мой рот не создан для такого. Я как и многие была убеждена, что мои губы созданы для французский поцелуев, красного вина, дорогой помады и ласковых слов, а не для монстроподобных немытых членов, обладателями которых были эти выходцы с ближнего востока. Раскачанные, волосатые сексисты с коричневой кожей. Я не говорю про всех, о нет, все люди разные, но мне по злой иронии судьбы попались именно эти.
Я не вижу смысла подробно описывать, как трое взрослых мужчин трахали рот уставшей от жизни, уже не молодой, но надеюсь по-прежнему привлекательной женщины, ведь иначе они не выбрали бы меня. Как это глупо, будучи изнасилованной, беспокоиться о том, почему выбрали именно тебя. Должно быть, во мне по-прежнему остались комплексы молодой студентки пылко жаждущей быть самой красивой в группе. Когда-то было и такое.
Спустя двадцать минут я осталась лежать на холодных матах. К счастью моё тело было ещё тёплым, хотя изрядно поношенным. Когда последний из дагов кончил мне на лицо и ехидно размазывал сперму своим членом по моим щекам, я поняла, что эти звери отпустят меня. Они получили то, чего хотели и больше я их не интересую.
«Твой муж может больше не платить за тренировки отпрыска, ты расплатилась на год вперёд», — скалясь, сказал Ахмед, натягивая спортивные брюки. Я не ответила. Вы скажите, что они изнасиловали женщину прямо на месте собственной работы, неужели они надеялись на безнаказанность? У меня нет ответа, самое загадочное для меня: откуда этот Ахмед мог знать, что я не стану писать заявление и обращаться в полицию? Неужели, тогда в коридоре, когда он впервые щурясь, увидел меня, он смог меня раскусить? Увидеть мою болезненную, извращённую психику, томящуюся уже десятки лет в рамках дом-работа и секс в миссионерской позе. Понять, что своим кошмарным поступком даст мне то, чего я не смогла получить с мужем, которого искренне любила. Я ненавидела себя, но уже тогда знала, что не буду писать заявление. Даже тогда, лежащая на матах в порванной одежде, побитая и залитая спермой. Я провела пальцем по щеке и облизала его. И пожалуй только тогда я признала, какая дикая, извращённая шлюха томилась внутри меня. Внутри доброй, отзывчивой и казалось бы преданной семьянинки.
Они ушли, а я продолжала лежать. Спустя несколько минут в одиночестве я вспомнила, что на улице до сих пор ждёт Саша. Какое-то время я одевалась и пыталась приводить себя в порядок, но поняла, что устранить следы насилия не получится. Я вышла в длинный коридор. Света не было, похоже, спортивный центр уже покинули все кроме охранника.
Я не стану описывать реакцию сына, когда он меня увидел. Для меня это самая болезненная часть того вечера. Когда мы ехали в машине домой он уже молчал и смотрел в окно. Я же много говорила, нервно рассказывая, как у меня завязалась драка с Ахмедом, как он ударил мне пощёчину, а потом просто ушёл. Я говорила, что у меня теперь с ним свои счёты и я обязательно подам в суд. Я врала и понимала, что совсем нетрудно догадаться, что произошло на самом деле. Я буквально умоляла его ничего не рассказывать отцу. Мне было действительно стыдно.
Дома я отвела мужа на кухню и рассказала жуткую историю о том, как на меня накинулся пьяница возле кафетерия на Тимирязевской, как он ударил меня по лицу и пытался отобрать сумочку. Подробно рассказала, как я была напугана, что чувствовала и как сильно кричала. Ведь дьявол кроется в деталях. Когда ты лжёшь главное это детали, я прекрасно знаю это, как и любая женщина. Вы спросите, зачем я делала это? Зачем я стала покрывать своего насильника? Вы никогда не поймёте меня, если у вас всё в порядке с головой, а ваша сексуальность реализована и раскрыта хотя бы на тридцать процентов.
Если вы считаете меня полоумной шлюхой, тогда я даже могу обрадовать вас благой вестью, вы вполне адекватный человек. А я мать и жена, которая вдруг осознала, что религиозное воспитание и воздержание не сделало её праведным человеком.
Той ночью я плохо спала, да и следующей тоже. Сын не разговаривал со мной, а муж ничего не подозревая, продолжал попивать пивко со своими друзьями после работы. Я записала Сашу в другую секцию, и мне казалось, что он даже обзавёлся новыми друзьями. Не много странными и злыми, но всё же друзьями. Время снова потекло. Работа, быт, пресные соития с мужем, который по каким-то неизвестным мне причинам, он называл сексом и прочие радости и печали московской замужней женщины. Иногда в моей голове возникали сомнительные, противоречивые воспоминания того вечера в спортивной центре. Я так и не написала заявление об изнасиловании и не рассказала мужу, наверное, потому что банально не хотела этого. Я работала и пыталась успевать по-прежнему, быть прилежной женой и матерью. Единственное, что меня действительно радовало, так это то, что Игорь и Саша стали проводить больше времени вместе, чем раньше. Отец и Сын возились вместе в гараже и даже купили новые лопаты, аргументируя это тем, что будут копать слив дождевой воды вокруг нашего дачного участка. Это удивляло, но я была рада за них.
Как-то одним заснеженным вечером я вернулась домой после работы и обнаружила, что моих мужчин нет дома. На комоде лежала записка, что они уехали на дачу и вернуться завтра после обеда. Тогда я смутилась, почему Игорь не позвонил мне и не предупредил?
Я зашла в спальню. На нашей семейной кровати лежал не большой клок кудрявых, чёрных волос. Повертев находку в пальцах, я поднесла его к лицу и почувствовала уже почти забытый, но знакомый мускусный запах. Через мгновение по моей спине побежали мурашки.