— Таким образом, сударыня, — продолжал виконт, обращаясь к моей матери, — я держу в своем поместье очень хорошую породу местных юных прелестниц, не говоря уже о тех, которые, строго говоря, привязаны к своей земле. Ибо хотя крестьянские девушки, находящиеся в моем загородном поместье более скромны, чем городские, честь быть попользованной сеньором столь велика, что если бы они сами не оценили этого, то их родители позаботились бы о том, чтобы они удостоились чести оказаться в моих объятиях — конечно, если они достаточно красивы. И с гордостью могу заявить то, что не может сказать ни один сеньор, — мне никогда в жизни не приходилось силой принуждать девушку к соитию. Однажды произошел даже очень забавный случай.
Как всем известно, хозяин замка имеет право первой ночи с каждой невестой, которая выходит замуж в его владениях. Однако я не всегда стремился пользоваться этим правом, ибо со знакомыми очаровательными дамами и хорошенькими девушками, находящимися у меня на службе, я обычно трахаюсь так много, как только могу, не нанося ущерба своему телосложению и здоровью. Но в тот раз случилось вот что. Молодой кузнец Пьер Розé собирался жениться на девушке по имени Нинон Барботт. Мой камердинер намекнул мне, что эта девушка довольно хороша собой, но в то время вокруг меня находилось несколько очень милых мазелек, и к тому же я чувствовал себя довольно уставшим, так что я послал им несколько золотых монет на свадебные торжества, и больше не беспокоился по этому поводу. Но когда я сидел один в вечерней прохладе, наполовину в раздумье, наполовину во сне, с бокалом бургундского под боком, один из моих слуг объявил, что жених и невеста желают поговорить со мной. Я позволил им войти, полагая, что они пришли выразить свою признательность за тот пустячный подарок, который я им сделал. Когда же они вошли, Пьер, обычно очень застенчивый юноша, очень кратко и доходчиво объяснил мне цель своего визита. По-видимому, он выпил несколько бокалов вина, что придало ему храбрости.
Он обратил мое внимание на свою молодую жену, которая оказалась гораздо более красивой девушкой, чем я ожидал, особенно хорошо выглядевшей в белом платье, в венке из роз на ее изящной головке и в алых чулках, которые прекрасно подчеркивали ее прекрасные стройные ноги. Речь Пьера сводилась к тому, что, когда женились лесник Жюль и младший егерь Антуан, монсеньор был рад оказать честь побывать на церемонии, обнять невест и затем самолично лишить их девственности. Мало того, виконт был рад выразить свое восхищение тем удовольствиям, которое он получил от любовных прелестей молодых женщин, сделав каждой из них по хорошему подарку для ведения домашнего хозяйства. И когда родился первый ребенок, дворянская честь их хозяина заставила его заявить, что он будет платить за его содержание разумную сумму. Поэтому Пьер почтительно хотел спросить меня, не окажется ли он и его невеста столь же достойны моего внимания, как Жюль и Антуан во время их бракосочетания. Он добавил, что я был очень щедр, послав им деньги, но он и его невеста сочтут за великую честь, если я лишу ее девственности и положу начало хорошему ребенку, который по имени и закону будет принадлежать Пьеру, но на самом деле будет моим и, несомненно, будет обеспечен должным образом.
Все это поразительным образом пощекотало мое воображение, особенно когда Пьер вывел вперед свою молодую жену и спросил, нахожу ли я ее очень милой. Конечно, она выглядела чрезвычайно прелестно, очень мило краснела. Но ее муж, по-видимому, был полон решимости довести дело до критического состояния, потому что, стоя передо мной, он схватил ее одежду и, подняв ее одним махом, продемонстрировал ее обнаженные прелести во всей их красе. Юный плут хорошо все рассчитал и обратил мое внимание на округлость ее бедер, размер и упругость грудей, длину ног, нетронутость пушистой дырочки и девственную чистоту ее щелки. Нинон отнеслась к этому показу вполне благосклонно, явно желая получить одобрение не только своего молодого мужа, но и меня, своего господина и хозяина.
— Совершенно верно, монсеньор, — воскликнул он, увидев, что я расстегиваю штаны, — уверен, вы никогда в жизни не вонзали свое орудие в более красивую молодую жертву. Как же вы желаете ею овладеть?
На это я ответил, что, по моему разумению, коленопреклоненная поза подойдет ей больше всего, и если она все еще невинная девушка, то это самый лучший и легкий способ для меня пробиться сквозь ее девственный барьер. Сказано — сделано. Две или три диванные подушки, брошенные на ковер, — это все, что потребовалось, чтобы сделать роскошное ложе. Молодая невеста, не колеблясь, тотчас же заняла место на подушках, приняв нужное положение, к великому удовольствию своего довольного и благодарного мужа, а также к удовлетворению своего господина. Уверяю вас, ее белоснежный задок оказался настолько прекрасной и упругой опорой для моего живота, что вопрос о том, девушка ли она еще или нет, меня уже нисколько не занимал.
Она, конечно, была очень тугой, но мне удалось проникнуть в нее прямо по самые яйца в ту самую секунду, когда я сделал первый толчок. Она не только не выказала никаких признаков боли, но и судя по тому, как она извивалась и крутила своей большой, округлой, твердой попкой, постаралась продемонстрировать самое настоящее удовольствие, и наша взаимная радость от совокупления завершилась после очень короткого обмена толчками и ударами. Пьер, который благоговением наблюдал за всем происходящим, в конце заметил, что он сам не мог бы трахнуть ее лучше, и решил, что я определенно сделал ей ребенка. Я разубедил его в этой идее, поскольку, да будет вам, уважаемые леди, известно, что позиция левреткой, в которую я поставил молодую невесту, не является благоприятной для того, чтобы осеменить девушку. Да и вообще, согласно моему скромному опыту, это невозможно сделать ни в одном из положении, в котором дама отставляет вверх свою заднюю часть. Вы, моя дорогая мадемуазель, — продолжал виконт, обращаясь ко мне, — конечно же, еще ничего не знаете о таких вещах, а ведь знать не помешает, чтобы в какой-нибудь неосторожный момент, когда вы отдадите свои юные девичьи прелести какому-нибудь активному и любимому любовнику, вы не обнаружили неприятных последствий девять месяцев спустя в виде огромного живота.
— Тише, Анрѝ! — воскликнула моя мать. — Эмили еще слишком юная, чтобы в настоящий момент думать о подобных вещах. Для этого еще будет достаточно времени, когда она станет на два-три года старше и выйдет замуж.
— Ну да, конечно, — хмыкнул де Мервиль, искоса взглянув на меня, а после продолжил, — В конце я заверил Пьера, что кто бы ни стал отцом их первенца, я буду крестить его, на что Нинон отпустила мне благодарный реверанс. Я поцеловал ее и сунул несколько монет в руки Пьера, а после позволил счастливой и благодарной паре уйти.
— Подобных историй я мог бы рассказать вам несколько десятков, — продолжал свой рассказ виконт. — Например, как-то раз на охоте меня настигла буря, и я укрылся в фермерском доме. Там было три сестры, три очень красивых деревенских девушки. И их мать предложила мне выбрать одну из трех, чтобы развлечься, пока я остаюсь у них и отдыхаю! Очень гостеприимная мадам, не правда ли? Конечно, я не отказался от такого любезного предложения, и поскольку они были одинаково красивы, я выбрал старшую и попросил ее постелить мне постель. Девушка, очень довольная тем, что предпочли ее, а не младших сестер, немедленно повела меня вверх по узкой лестнице, которая вела в лучшую комнату в доме. Идя следом за ней, я убедился, что у нее прекрасная фигура, возможно, чуть грубоватая и мускулистая от тяжелого крестьянского труда и физических упражнений, но, очевидно, обладающая способностью насытить самого похотливого сладострастника, когда-либо страдавшего от неудовлетворенного стоящего члена.
И можете быть уверены, я не зря поднялся наверх с этой прекрасной фермерской дочерью! К своему собственному удовлетворению, — и уверен, что и для ее наслаждения тоже, — я испробовал …