— Ты не возражаешь, что я по-домашнему?.. — довольно натурально стесняясь, спросила тетя Люба, подойдя ко мне почти вплотную. Сквозь невесомый шелк комбинашки я и в сумеречном свете экрана видел лобок вполне подробно.
— Что за дела! — небрежно ответил я. — Ты же у себя дома…
— Сегодня такой жаркий день, было 32 в тени, — сказала тетя Люба, включая какой-то импортный кипятильный прибор, — только сидеть у телевизорам и чаи гонять. Ты бы тоже, лапочка, снял все до плавок, как-никак не чужие, а телу отдохнуть нужно…
Я не стал особо возражать, так как понял, что сегодня тоже будет победа над еще одной прелестной женщиной. Я отвернулся, так как член нахально стоял, и снял рубашку и штаны, оставшись в плавках.
Затем быстро сел в кресло, пытаясь незаметно зажать хуй между ног.
Танька в это время сидела на кушетке, укладывая спать длинноволосую куклу. Была она в ситцевой ночнушке дополу и с замечательными волосами, распущенными на ночь по плечам.
— Мам, я тоже хочу комбинашку! — захныкала она, увидя мать в таком очаровательном неглиже.
— Ну так что же тебе мешает снять этот жаркий мешок? — покладисто ответила мама.
Танька мигом спрыгнула с кушетки и выхватила из шкаФа свою комбинашку, такой же конструкции, как у мамы, — очень мини и совершенно прозрачную, без всяких кружев. Миг и выскользнула из ситцевой ночушки и накинула нейлоновый лепесток.
Фигурка у нее уже намечалась для мужского глаза вполне определенно, волосы на лобке изобильно пушились, такие же темные заросли темнели и под ручками. Грудки очень волнующе дыбились, гордо неся на себе два розовых бутончика. Oнa подбежала ко мне, говоря:
— Дядь Вить,я посмотрю с тобой мультики, подвинься!
Не успел я ахнуть, как киса уселась ко мне на колени. Кровь прилила к вискам и я стал тяжело дышать. Член вырвался из плавок и я с ужасом увидел, что Танька заметила между своих ножек мое огнедышащее орудие.
— Вот это штука! — восхищенно прошептала Танька, ухватив его ручкой пониже головки. — Я таких красивых еще не видела, мама будет очень довольна, мы все получим полный кайф! Ура-а!
— Танька! Не мешай Виктору смотреть телевизор, — прикрикнула на нее мать, и Таньку как ветром сдуло с кресла на кушетку. Я же с трудом запихнул багровый член в плавки.
Люба поставила на журнальный столик чашечки и заморский электрочайник и мы втроем стали пить маленькими глотками очень крепко заваренный цейлонский чай. Мама с дочкой сидели напротив меня на диване, улыбаясь и рассказывая разные глупости про свой небольшой городок. Было зверски мило и глубоко сексуально. Затем Люба предложила потанцевать под магнитофон. Она включила какую-то сладкую медленную музыку, сквозь которую внятно слышались прерывистое дыхание и все более сильные стоны и плач насилуемой девушки и грубое мужское сопение ее партнера, что-то внушающего ей по-английски.
— Вить, давай как хиппи, без ничего…, — предложила Люба, и я не стал ждать вторичного приглашения и сбросил плавки, которые и так уже были влажны от спуска после прикосновения к члену Танькиной руки. Мы втроем обнажились и под бледный отблеск телевизора, у которого Люба убрала звук, затанцевали что-то очень непристойное, дьявольски изгибаясь и кривляясь. Я никогда раньше не видел свой член таким большим и целеустремленным. Он напоминал копье древнего воина.
Когда девушка на магнитофонной пленке стала не то что стонать, а орать от боли и сладострастия, я, не помня себя, кинулся нa Любу и увлек ее на диван. Мы сплелись в невыносимо сладком объятии.
Я тонул в ее разгоряченном похотью теле, в горячем развратном чреве самки, а в это время на моей спине как мифическая наездница пристроилась Танька. Когда я, почувствовав спиной шелк ее лобка, резко вывернулся с мамы, чтобы всунуть и дочурке, думая что у них так заведено, то наткнулся на улыбающееся в полумраке личико девочки:
— Меня еще нельзя ебать, я маленькая!
Боже мой,как бурно я кончил в Любу, в ее огнедышащее распаленное лоно!.. О счастье, о радость!..
От усталости я упал навзничь, закрыв глаза. Пробудила меня Танька, нежно целуя в губы. Я благодарно ответил ей, слабо улыбаясь и лаская умело подставленные грудки. Сосочки их призывно вздыбились, и я вновь обрел упругую силу между ног.
Я потянул Таньку снова к себе, но она мягко отстранилась и покачала головою. Я едва не заплакал от досады, но мама Люба нe дала мне разрыдаться, и, включив еще одну, также крайне сексуальную музычку, заключила меня в свои такие сладкие объятия.
Минут пять мы с ней барахтались на диване, и я уже был на пределе, когда Люба вывернулась из-под меня и прервала сношение. Она встала и, выглянув в прихожую, убедилась в том, что в квартире все спят. Затем она, не одеваясь, поманила меня пальцем и мы нагишом и на цыпочках пошли с ней под душ. Освежившись, мы вернулись на еще теплый диван, и она, разложив меня натурально — на спину и с торчащим членом — навела на меня яркий свет настольной лампы, навела прямо на гениталии!..
Затем ко мне приблизилась и стала на колени Танька и стала очаровательно играть с пенисом как — с куклой. Я застонал. Девочка сжалилась надо мной и принялась азартно сосать хуй, задвигая его в ротик все глубже и глубже. Я напрягся как струна в предчувствии оргазма. Тогда Люба села мне на грудь, подставив моим губам все свои сокровища. Я накинулся на ее клитор и половые губы, как кот на валерьянку, и стал терзать их до умопомрачения. Танька в то же время восхитительно отсосала мне член с проглотом. О кайф! Тысячу раз кайФ!..
После спуска молофьи, которую Танька высосала по всем правилам, я обессиленно откинулся на подушку, не имея сил даже держать сигарету в руке. Люба блаженно возлежала на кушетке, а Танька, не успев кончить вместе с нами, догоняла свой кайф с помощью какого-то невиданного импортного аппарата, напоминавшего искусственный член. Эта штука нежно вибрировала в ее руке благодаря работе находившихся внутри батареек. Дитя прикладывало изрядной величины рукотворный орган к клитору и к половым губкам и получало огромное китайское удовольствие.