Без всяких слов и проверок было ясно – я влюбился.
Я стоял на автобусной остановке, и вспоминал всё, всё до мельчайшей черточки на лице этого восхитительного человека. Ведь я понял, что влюбился, как только он пожал мне руку, и с доброй улыбкой сказал:
— Добро пожаловать, Александр.
Всего меня в тот момент как будто окатило волной приятного восхищения. Зам. директора, Станислав Гущин, смотрел мне прямо в глаза своим невыносимо чистым и искрящимся взглядом серо-синих глаз, и я готов был стоять с ним вот так рядом столько, сколько бы вынесли мои подкашивающиеся ноги.
Но, к сожалению, момент этот длился недолго – и я, бережно сохранив в сердце эти минуты, вступил в свою новую должность и принялся за выполнение обязанностей, которые, к счастью, позволяли мне часто встречаться со Стасом.
В процессе я узнал, что Стасик женат. У него замечательная жена – красивая брюнетка Олеся, улыбчивая и добродушная, как и её муж. За довольно долгий срок замужества она успела родить ему троих чудесных детишек, чьи фотографии были выставлены в ряд на его столе, рядом с совместным семейным фото. Я понимал, как он, должно быть, любит всех их, и что я в этой крепкой семейной цепочке – словно лишнее ржавое звено… Но мне и не нужно было многого – просто смотреть. Просто любоваться им, его мимикой, взглядами, жестами, и иметь право – хотя бы иногда – прикасаться к нему…
Итак, я стоял на автобусной остановке, размышляя над нынешним положением вещей, и даже не замечал зябкого февральского ветра, бездомной собакой завывающего на безлюдной улице. Я кутался в теплый шарф и думал, что совсем скоро мне станет мало этих наблюдений. Однажды я просто не смогу сдерживать себя – и всё посыплется прахом. Наши начинающие складываться дружеские отношения, редкие встречи во внерабочее время, да и сама работа… Ничего не станет. Ничего.
Подошел автобус, пыхтя и чихая выхлопами в серый, засаленный снег под собою. Я забрался в теплый салон, и, с удивлением заметив, что автобус наполовину пуст, приземлился на одно из свободных мест у замерзшего окна.
За заиндевевшим стеклом пробегали смутные городские пейзажи, в голове же пробегали смутные воспоминания о Стасе. Его голос, мягкий, чуть приглушенный, стоял у меня в ушах – его, как и лицо, и весь образ, — я мог восстановить по памяти безошибочно.
— Контракт мы всё-таки решили отмечать, — улыбался он. – Корпоратив в пятницу.
«Корпоратив!» — ошеломленно вспомнил я, и шальные мысли завертелись юлой вокруг этого зловещего словечка. Стас наверняка будет пьяным! Если, он, конечно, не трезвенник… Да нет. Быть такого не может.
Я улыбнулся собственным мыслям и снова уткнулся взглядом в пейзажи за окном, чтобы никто из присутствующих в автобусе не заметил моей дурацкой улыбки.
Нет, до моей улыбки никому не было дела…
До работы оставалось еще далеко. Я нацепил наушники и тихо включил плеер.
Так и представляю, как он скажет:
— Я нормальный мужик, понимаешь? У меня жена и трое детей – как, по-твоему, я похож на гея?!
Сурово, но справедливо. Не так давно я вел себя примерно так же – но черт бы побрал того парня, который впервые уговорил меня, полупьяного, заняться с ним сексом… Испробовав все прелести анального оргазма, я больше не мог совладать с собой. И, словно в наказание за свой пьяный грех, ищу человека, который сможет делать со мной это снова и снова…
Но как назло, мой выбор пал на женатого гетеросексуала – моего непосредственного начальника.
На работе я разговорился с одним из коллег по поводу предстоящего корпоратива.
— По-моему, бухла будет больше, чем на новогоднем! – усмехался Павел. – Еще бы, такая сделка…
— А на новогоднем как, много было? – улыбнулся я, прикуривая.
— Спрашиваешь, — усмехнулся круглолицый Пашка. – То ж новый год! Зам. Директора, и тот был в стельку.
Меня прошиб холодный пот. Смутное предвкушение власти над телом Стаса заставило меня содрогнуться, но я скрепил все свои силы, только чтобы не позволить члену встать.
— В стельку? – с усмешкой повторил я и затянулся. – Этот примерный подкаблучник?
Пашка кивнул, на лице его было выражение «это ж новый год, бля!»