шестимесячного юридического разделения, чтобы могла испытать жизнь перед тем, как вы, ребята, снова съедетесь.
При этом мне пришлось усмехнуться.
— Да, именно так я и подумал. Я сказал Бонни, что ты ни за что не позволишь ей вернуться, если она начнет встречаться с другими парнями.
— Назад пути уже нет, Стив. Как бы я ни любил ее, я больше не могу ей доверять.
— Просто потому, что она поцеловалась с каким-то парнем? — спросил Стив в защиту Шери. — Дилан…
— Нет, поцелуй не имеет к этому никакого отношения, — сказал я, прерывая его. — Я действительно не хочу вдаваться в подробности, но она сделала гораздо больше, чем просто поцеловала парня.
Стив сидел и смотрел на меня. Я уверен, что он сложил два и два, но больше не давил на меня. Вместо этого он попытался облегчить разговор.
— Как насчет Медвежат, а? — он выдавил улыбку.
Я подыграл.
— Ага, они должны без проблем завершить серию, — пошутил я. Черт, Медвежата за семнадцать или восемнадцать лет не выиграли даже вымпела.
Мы сидели и говорили о том о сем еще с полчаса, но имя Шери больше не всплывало.
***
На следующий день я проснулся еще более подавленным, чем когда-либо. Я сварил кофе, сел за кухонный стол и задумался. Это были худшие полторы недели в моей жизни, и я понятия не имел, что с этим делать. Я точно не мог продолжать так, как было. Мой брак распался. Это было неизбежно, но я тянул время. Я продолжал думать обо всех хороших временах, которые у нас были, и о планах, которые мы строили. Мы должны были жить вместе. Прекращение брака было похоже на конец жизни.
Я налил себе вторую чашку кофе и подошел к панорамному окну в гостиной. На деревьях пела пара птиц. Я видел белку, бегающую по улице. Жизнь вокруг меня, казалось, не изменилась. Почему же тогда я чувствовал себя таким ужасно пустым внутри?
Я глубоко вздохнул через нос и выдохнул. Я знал, что мне нужно делать. Я планировал подождать еще немного, но, судя по тому, что мне сказал Стив, в этом больше не было необходимости.
Я принял душ и оделся. По дороге к свекрови я остановился позавтракать. Я нашел время, чтобы убедить себя раз и навсегда, что поступаю правильно.
Я увидел на подъездной дорожке их машину, но мне пришлось постучать два раза. Я уже подумал, что они не собираются подходить к двери, когда Шери открыла ее и вышла наружу.
— Привет, дорогой, — сказала она с застенчивой улыбкой. Она выглядела так, словно пыталась решить, поцеловать ли меня, и, наконец, решила опустить. Она предложила мне сесть на один из двух стульев на крыльце. Сама села в другой.
— Очевидно, твои родители не хотят, чтобы я вошел в дом?
— Нет, дело не в этом. Ты же знаешь моего отца. Он более категоричен, чем когда-либо, настаивая на том, что мы были слишком молоды, чтобы жениться. Ты слышал все это раньше, и я не думаю, что тебе будет интересно услышать это снова, вот и все.
Она была права.
— Почему он снова выражает недовольство? Он был достаточно хорош в квартире, когда они пришли забрать тебя.
— Я не знаю. Мой папа никогда не упускает возможности сказать: «я же тебе гвооил».
В этом она тоже была права.
Сколько бы я ни разговаривал сам с собой, я не репетировал того, что собирался сказать, когда придет время. Я не собирался начинать с болтовни о Стиве и Бонни. Я подумал, что лучший способ — просто взять и сказать. Я уже собирался открыть рот, когда заговорила Шери:
— Дилан, на прошлой неделе я была довольно эмоциональной, и не уверена, что сумела выразить, как мне жаль. Я до сих пор не понимаю, почему я это сделала. Я и правда думаю, что просто пыталась получить это чувство своей популярности еще раз.
Она посмотрела себе под ноги, потом снова посмотрела на меня с обеспокоенным лицом.
— Дорогой, я… эээ… Я знаю, что тебе понадобится больше времени, поэтому я подумала, почему бы мне не остаться здесь на несколько месяцев. Мой отец предложил нам официально разделиться на шесть месяцев, но я не знаю, действительно ли это необходимо, как ты думаешь, дорогой?
Ну, это в значительной степени подсказало мне, где были ее мысли. Насколько она знала, я пришел просить ее вернуться домой, но она даже не стала ждать, чтобы узнать это.
— Шери, завтра у меня выходной, поэтому я собираюсь поискать адвоката по разводам.
По выражению ее лица я видел, что этого она не ожидала. Я же не понял ее удивления.
— Шери, ты изменяла мне несколько раз за несколько месяцев. Я и правда не могу поверить, что после этого у нас есть какое-то будущее, — сказал я, вставая. Я сказал то, что пришел сказать. Я не видел причин задерживаться дольше, обсуждая эту тему, и направился к ступенькам.
— Подожди, Дилан, подожди. Я же сказала, что мне очень жаль. Послушай, я… мне не нужно оставаться здесь. Я пойду с тобой домой. Мы можем уладить это, я знаю, что сможем.
Я остановился и снова посмотрел на нее.
— Шери, будь то шесть месяцев или шесть лет, я никогда не забуду, что у тебя был роман, и я никогда больше не смогу тебе доверять. Мне никогда не будет комфортно опять оставлять тебя одну. Нет, все кончено. Ты понятия не имеешь, какую сильную боль ты причинила мне, не так ли?
Я снова увидел слезы в ее глазах, но почему-то подумал, что мне будет намного тяжелее, чем ей. Она заплакала и убежала в дом, когда я уезжал.
***
На следующий день я нашел юриста в желтых страницах и записался на прием в среду утром. Я работал в ночную смену, поэтому у меня было достаточно времени. Я сидел в его офисе, пока он объяснял мне все тонкости развода. Поскольку мы были женаты всего пару лет, он сомневался, что судья назначит мне алименты, тем более что она могла жить со своими родителями. Он сказал, что оформит бумаги и подготовит их для меня, чтобы я подписал их к пятнице. Его гонорар забирал все мои деньги в банке. Я очень надеялся, что у него есть какой-то план оплаты остального.
К тому времени, когда в пятницу были готовы бумаги, я уже был на работе. На следующей неделе у меня были дневные смены, и не было времени зайти к нему в офис, поэтому он отправил их мне с инструкциями, чтобы я расписался там, где у него стояли красные галочки, а Шери — на синих. Я не собирался ехать туда опять, но доставка их обошлась бы мне еще в сотню долларов, и я был бы разорен.
Я позвонил и поговорил с ее отцом. Я рассказал ему, что у меня есть, и спросил, когда смогу приехать. Он сказал сделать это после обеда. Я ожидал, что там появится и Шери, но он был один. Он пригласил меня сесть за кухонный стол и налил мне чашку кофе.
— Могу я увидеть?
— Конечно, — ответил я, протягивая ему конверт. — Там ввсе довольно прямолинейно. У нас на самом деле нет ничего, кроме двух машин, и я отдаю ей ту, которую она водит.
Я потягивал кофе, пока он изучал документы. Через пару минут отложил их.
— Я понятия не имею, с чего все это началось, но ты не думаешь, что торопишься с этим, сынок? Шери не хочет развода. Она просто хочет побыть наедине с собой.
Я не знал, что делать. Мне не особенно нравился мой свекор, но я не хотел причинять ему боль; также я не хотел, чтобы он подумал, что я веду себя неразумно. Я не собирался никому ничего говорить, но я и впрямь хотел, чтобы он знал правду.
— Папа, ты помнишь парня из средней школы по имени Карл Лэндау?
— Эээ, смутно. Если правильно помню, они с Шери некоторое время встречались. При чем тут он?
Не было смысла ходить вокруг да около.
— У них с Шери роман.
Я не получил той реакции, о которой думал, но увидел в его глазах шок.
— Невозможно! Она бы этого не сделала, — категорично заявил он.
— Это правда, папа. Они переписывались друг с другом почти год. Она хранила все его письма в своем бардачке. Я обнаружил их, когда однажды ночью меня вызвали, и мне пришлось ехать на ее машине.
— Хорошо, признаю, они не должны были писать друг другу, но…
Я …