Что с ней происходило? Я бы понял её, если бы она вела себя так ДО нашей встречи четыре месяца назад — но не сейчас. Она вела себя так, как будто в нашей жизни и не было тех пятидесяти пяти часов.
«Сарафина! Почему ты себя так ведешь? Я просто хотел узнать о детях… сколько их у тебя?»
«А почему ТЫ хочешь о них узнать?» — подозрительно спросила она. Моя челюсть отвисла. «Что.. что ты имеешь в виду «почему ты хочешь узнать?».. Я же их отец!» Выражение ужаса и страха промелькнуло на её мордочке, как будто туча заслонила солнце. Она промолвила: — Никому, слышишь — НИКОМУ не говори об этом! Она оскалила клыки. Я отпрянул от нее.
«Подожди,» — закричал я. — «Ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал об отце твоих детей? Какого дьявола?..»
Она ответила менее угрожающим тоном: — Если ты расскажешь кому-нибудь об этом, её будут ненавидеть всеми силами. Если ты любишь её, ты сохранишь это в тайне. Я выдумала историю, которой все поверили. Ты обязан пообещать мне, что никому ничего никогда не расскажешь.
Моё сердце подпрыгнуло. Моя дочь не будет знать имени своего отца. Ярость наполнила меня.
«Как ты могла сделать так?!» — проревел я. — «Не ты ли говорила, что тебе наплевать на мнение других? У моей дочери есть право знать имя её отца и расти под его опекой. Я даже не знаю, как её зовут! Ты мне даже не дашь на неё посмотреть?»
Её губа вздернулась, обнажая клыки: — Мне НЕ наплевать на мнение других — я никогда так не говорила. Её зовут Нала и ты будешь держаться в стороне или я убью тебя. Пообещай, что ты НИКОГДА НИЧЕГО НЕ СКАЖЕШЬ!»
Я выпрямился во весь рост. «Я обещаю, если только ты скажешь Нале, кто её отец. Если ты не скажешь ей этого, я расскажу.»
Сарафина снова оскалила зубы, собираясь что-то ответить мне, когда троё львов возникли словно бы ниоткуда. Один из них сбил меня с ног. Это был Муфаса, рычащий и с жаждой крови в глазах:
— Если ты обидишь Сарафину, я разорву тебе горло, ПОНЯЛ? — прогремел он. За ним я увидел Наоми и Сараби, которые утешали Сарафину. Она плакала.
Все четверо ушли к Камню, исчезая в высокой траве. Я лежал на земле. Затем, свернулся в клубок и выл, казалось, вечность.
Она использовала меня для своей цели, и даже не разрешила мне посмотреть на МОЮ ДОЧЬ! Она… она стыдилась меня после всего, что я сделал для нее! Я был всего лишь донором здоровой спермы, которого затем отодвинули в сторонку.
Я должен признать, что это оказалось последней каплей, переполнившей чашу. Я вернулся в свою пещеру, и поглядел вниз, с шестидесяти-метрового обрыва. Я попытался спрыгнуть и закончить всё разом, но, как и прежде, не смог перебороть себя.
А затем, зверь захватил меня, все мои чувства. Восемь лет я скручивал его в себе, убивал и боролся с демоном, но больше не мог. Моя душа была опустошена Сарафиной и захвачена демоном ярости. Я оскалил клыки, став заложником своего тела…
Я убил своего брата и фактически захватил земли Прайда. Нет, не я — демон, зверь, который есть в душе каждого льва. Он спит с момента рождения и просыпается редко, очень редко…
Я никогда не хотел быть королём. Я всего лишь хотел иметь своё место в круговороте жизни. Я хотел уважения от других — того уважения, которое негласно существует между добрыми соседями.
Отец начал всё это. Если бы он принял меня, как своего сына и любил бы меня (и позволил бы мне любить его), у меня была бы цель в жизни. Мой брат остался бы жить, воспитывать своего сына, который позже стал бы королём.
Цена ошибки моегоотца: мёртвый король, опустошённая страна и печальный, старый монарх. Всё это осталось в прошлом, но об этом не стоит забывать, чтобы никто не повторил этой ошибки.
Пусть же вы найдёте свое место в Великом Круговороте Жизни. Помните — у нас всех ЕСТЬ место. Никогда, НИКОГДА не обращайтесь с кем-нибудь, как с «бесполезным», «опасным» — помните, ДЛЯ НАС ВСЕХ ЕСТЬ МЕСТО в жизни!