Худощавый тигр в строгом темно-сером костюме, слегка заикаясь, пятился прочь от слегка изогнутой отполированной полосы стали, отбрасывающей вокруг себя кроваво-красные блики, отражая свет заходящего в океан Солнца.
— Н-н-но мистер Хан ясно дал понять, ч-ч-то…
Короткий взмах мускулистой руки в рукаве синего мундира, украшенного золотыми пуговицами прервал его. Над поспешно пригнувшимся дипломатом, свистнуло, рассекая воздух, лезвие сабли, и металлическую с проплешинами ржавчины палубу лег желто-черный ковер из срезанных с его головы шерстинок. Дон Корнаж позволил себе криво улыбнуться, и его немедленно поддержала восторженным ревом толпа пиратов за его спиной.
— Мистер Хан? – Произнес он едва не с презрением. – Не тот ли это Хан, по милости которого мои ребята почти лишены хлеба насущного в виде жирненьких лайнеров, туда-сюда, — он пояснил свою мысль энергичными взмахами сабли перед носом у съежившегося на самом краю платформы тигра, — летающих над океаном, а? Не мистеру ли Хану показалось выгоднее наших прежних взаимных обязательств установить на транспорты новенькие скорострельные пулеметы, и обучить «кошельки с золотом» ими пользоваться?
— Уверяю вас, это лишь временные меры, распоряжение самого Президента…
Корнаж подвесил саблю на поясе и сделал знак одному из своих громил. Последний, с кривой ухмылкой, легко приподнял молодого тигра за грудки, и сделал шаг вперед. Судорожно вцепившись лапами в перевитые мышцами руки пирата, посол повис в десяти метрах над поверхностью океана.
— Передай мистеру Хану, — Лис оскалился, обнажив ослепительно белые крупные клыки. — Договор есть договор. Пока в небе не станет тихо, мы – враги.
Здоровяк разжал пальцы. Снизу донесся звук удара об воду чего-то тяжелого.
— Да, и еще, — прокричал Корнаж, глядя вниз. – Я оставляю тебя в живых, мокрым, но целым только в качестве благодарности за сообщенный мне курс транспорта, но на большее не рассчитывай!
Оглушительно взревели моторы, и летающая крепость, стремительно набирая высоту, направилась на юг. Только после того, как она скрылась за горизонтом, тигр, скинув с себя тянущие его ко дну мокрые тряпки, в которые превратилась его одежда, включил рацию, находившуюся до этого во внутреннем кармане пиджака.
— Мистер Хан?
— Я слушаю вас, — ответил ему полный достоинства голос.
— Дон Корнаж отверг ваше предложение.
Последовала долгая пауза.
— Это было предсказуемо, хотя и неприятно своими неизбежными осложнениями. переключите рацию в режим маяка. Я вышлю за вами гидроплан.
***
— Балу, Балу, просыпайтесь! – Вполголоса бормотала мисс Ребекка Канингем, тряся за руку своего безмятежного спящего пилота.
На секунду прекратив свои тщетные попытки, она с негодованием уставилась на медведя, лежащего в своем старом гамаке, висящем на крюках, намертво приваренных изнутри фюзеляжа.
«Да он как — будто в кому впадает, когда засыпает!»
Сейчас она чувствовала себя, пожалуй, немного виноватой. Денек для ее летучей команды выдался не из легких, куча срочных заказов, а уж эти заказчики кого хочешь с ума сведут. Тем не менее, она уже собралась крикнуть во весь голос, набрав для этого полную грудь воздуха, но тут ее что-то подхватило и понесло по воздуху. Балу, не иначе как шестым чувством, почувствовал неприятности. Правой рукой, до этого безвольно свисавшей вниз, он легко, как пушинку, подхватил ее и уложил рядом с собой, прижав ее своим телом к жесткому плетению гамака. На его морде, к неописуемому возмущению его хозяйки, расплылось довольное выражение.
«Даже во сне думает только об одном!»
Ребекка двинула ему внос своим кулачком, едва сдержавшись от желания ударить коленом куда ниже. Балу мгновенно проснулся и, мгновенно оценив ситуацию, буквально выпрыгнул из гамака.
— Ребекка, — оправдывался он через несколько минут, сидя в кресле перед штурвалом и прогревая двигатели «Нырка» и избегая смотреть на раскрасневшуюся и все еще несколько встрепанную хозяйку. — Нельзя же, в самом деле, так нервничать из-за простого сна!
— Даже во сне не смейте думать об этом! – Огрызнулась она. – Вы жалкий, похотливый…
— О-кей, выходит, с утра я нисколечко не изменился. Кстати, куда это мы летим, на ночь глядя? И где Кит?