Молоденькая продавщица от удивления рот разинула. Похоже, увидеть мать, почти голую с выбритой промежностью было для нее настоящим сюрпризом. Через несколько секунд, она отвела глаза, но было видно, как сильно она смутилась. Не глядя в нашу сторону, Бекки, подала юбку.
— Не беспокойтесь о ней, Бекки, — Тина показала на маму. — Я же сказала вам, что ей нравится показывать свое тело. Понятия не имею, почему она хочет, что все видели ее толстую жопу, но, наверное, горбатого могила исправит.
Лицо девушки стало пунцовым, когда моя, выглядящая полной идиоткой средних лет, мама взяла у нее юбку. Взгляд Бекки представлял собой смесь жалости и презрения. Мать, казалось,вот-вот расплачется; все это было настолько омерзительно, что я почувствовала в себе силу прекратить все это. Моя злость на Тину разгорелась с новой силой, как она посмела так говорить о матери перед совершенно незнакомым человеком.
Несколько секунд я боролась с желанием разорвать Тину на куски, и, наверное, так сделала б, но стоило мне подумать о последующем скандале с матерью. Плечи мои поникли сами собой.
Когда же Бекки снова покинула примерочную, я, не издав не слова, наблюдала, как моя униженная мать примеряет узенькую юбочку, которая оставляла на виду все ее прелести.
— По- моему очень мило, а ты как думаешь Эми?- поинтересовалась Тина.
— Мнэ-э…ну я не знаю, — мне даже удалось выдавить из себя улыбку.
Тина улыбнулась мне в ответ и покачала головой.
— Тебе бы давно следовало понять, Эми, — ей нравится все это, иначе с какой радости ей этим заниматься?
Я посмотрела на маму, взглядом умоляя ее опровергнуть слова Тины. Но она не издала ни звука.
— Ты же видела, дорогуша, как она делала всю работу по дому, — продолжила Тина, — И знаешь, почему она так поступала. Конечно, крошка Дебби жалуется на свою дочь, у которой нет ни стыда, ни совести, но, в конечном счете, она всегда уступает и позволяет делать все, что твоей душе угодно. И не строй из себя целку — ты же видела нас в своей собственной спальне…Дебби рассказала мне об этом.
Я почувствовала, словно собственная мать продала меня и гневно кинула ей… «Мама, как же ты могла?!» Она предала меня. Как она посмела разболтать Тине о делах, которые касались только нас двоих?
Ситуация все больше и больше выходила из под контроля.
— Втайне, думаю, ты на самом деле желаешь, чтобы она делала все, что ты ей прикажешь. Мне известно, что когда у вас произошла та маленькая ссора, ты приказала крошке Дебби встать на колени. Ага…это она мне тоже рассказала. И что же ты хотела приказать, Эми? Ты прекрасно знаешь, что она делает в такой позиции. Сейчас я тебе это еще раз покажу, как она это делает.
Тина начала расстегивать джинсы. Мне не верилось, что она собирается сделать это, прямо здесь в примерочной, зная, что за дверью стоит продавщица. Бекки, возможно, даже слышала наш разговор. Мои трусы намокли в промежности, а дыхание участилось. Мама, похоже, также была возбуждена.
— Давай, Дебби. Покажи своей маленькой дочке, как сильно тебе нравиться целовать попу.
На моих глазах мама, в этом нелепом одеянии, бухнулась на колени и прижалась лицом к заднице Тины. Я отчетливо слышала, как она, захлебываясь слюной, вылизывает ее.
— Бекки, нам нужен еще один топик, такой, чтобы сильнее открывал грудь, — крикнула Тина продавщице.
Девушка снова ушла куда-то в глубь магазина. Без сомнения, Тина собиралась показать Бекки, чем занята мама в данный момент. Неужели она сделает это? Вскоре раздался знакомый стук в дверь.
— Эми открой дверь, видишь, я занята.
Это было чересчур. Как я могла позволить Бекки увидеть мать. Тина внимательно смотрела на меня, улыбка ее исчезла, и мне почему-то совершенно не хотелось злить ее. Поэтому я открыла дверь.
И снова у Бекки глаза стали размером с шар для боулинга. Было видно, что она не знает, как поступить. Трясущимися руками. Она протянула мне топик, после чего я снова закрыла дверь.
— Эми, не притворяйся, будто бы не возбуждена. Я же вижу, как ты завелась.
Неужели это так очевидно?
— Давай, Эми, почему бы тебе не попробовать? Ты ж знаешь — она сделает все, что я ей прикажу.