— А оригинал? — Тут же вмешался Леха.
— Милое дитя, — устало отмахнулась Диана. — Я барышня крайне дорогая, и ухаживать за мной весьма накладно. Одного обаяния здесь недостаточно.
Уже две недели спустя Диана освоилась и поддерживала со всеми одноклассниками ровные дружеские отношения, не переступая той черты, за которой начинается панибратство. В школе утвердилось мнение, что девочка она не мажористая, но цену себе знающая, а к таким людям уважение возникает всегда.
Единственный человек, к которому она относилась чуть теплее, была та же Мира. Диана сильно путалась в геометрии, и Мира с удовольствием давала ей списывать. Однажды Диана подошла к своей соседке по парте и задумчиво почесывая кончик носа, сказала:
— Послушай, отличница, сдирать у тебя задачки до бесконечности я не могу. Давай-ка ты со мной позанимаешься. Все-таки я не дура, и должна доходить до таких вещей своим умом.
Мира с радостью согласилась. После уроков они зашли к Диане домой и углубились в сложные дебри тригонометрии. Часа через два Диана подняла красные от напряжения глаза.
— Что-то я совсем ничего не соображаю. Пойду-ка кофе сварю. А ты пока полюбопытствуй. — Она широким жестом показала на книжные полки.
Взгляд Миры тут же упал на энциклопедию Брема «Жизнь животных». Она давно хотела эту книгу в свою библиотеку, но позволить себе такую роскошь ее семья не могла. Мира осторожно потянула толстый том на себя, не удержала его и уронила на пол. Из книги выпорхнул какой-то листок. Мира нагнулась, чтобы положить его обратно, и застыла, как пораженная молнией.
На фотографии Диана, в чем мать родила, лежала, раздвинув ноги прямо в объектив, и мастурбировала, закрыв глаза от наслаждения.
Мире приходилось видеть и не такое: полгорода было завалено специфической печатной продукцией, но одно дело, когда ты смотришь на незнакомого человека, и совсем другое, когда это — твоя соседка по парте.
— А, любуешься? — Раздался голос за ее спиной. — Ну, я ж предупреждала тебя, что работаю фотомоделью.
Мира повернула к своей подруге пылающее лицо.
— Диана… Я не думала, что ты… И вообще, как…
— Солнце. — Диана подошла к приятельнице и положила ей руку на плечо. — Предки у меня не самых строгих нравов, да и я барышня без комплексов. Просто однажды мне предложил попробовать себя в этом деле один симпатичный мужичок со средствами. Я согласилась, и мне это, честно говоря, понравилось. Правда, по школе сразу слухи поползли, ну да стыд глаза не выест. Кстати, по этой причине меня оттуда и попросили.
— И родители никак…
— Милая, я работаю как модель, в том числе и в фильмах. И не на наших бездарных режиссеров, а на Голландию. Платят там прилично, их интересуют русские девочки. И я же не проститутка, а профессионалка. С родителями я все вопросы давно уладила.
— В фильмах… Ты имеешь в виду эти, которые…
— Которые три икса. А, что я тебе рассказываю!
Диана подошла к стопке видеокассет, лежавших на столе, и наугад выбрала одну из них.
— Вот, посмотри, если хочешь.
— Но… Диана, а как же с возрастными проблемами? Тебе ж восемнадцати еще нет.
— Да что они, в паспорт смотрят, что ли? Где написано, что мне семнадцать лет?
Дианабыла права. Фигура у нее была развита, прямо скажем, не по возрасту. Особенно грудь. Упругая, крепкая, она наверняка уже стала причиной многих эротических грез Лехи и прочих одноклассников.
Придя домой, Мира терпеливо дожидалась, когда мать и отец улягутся спать. Около часа ночи она на цыпочках пробралась в кухню, где стоял видеомагнитофон.
Фильм был явно не малобюджетным. Уже с первых кадров зрителя захватывали интригой.