Стек положен на стол и в руках Госпожи длинный страшного вида кнут. Она отпускает со стены цепь на несколько звеньев, чтобы я мог двигаться под ударами. И отойдя на расстояние, пускает в меня жало кнута, которое со свистом летит на мою спину. Дальше с небольшими паузами идет порка раба по всем правилам Женского Доминирования. Сначала я терплю, стиснув зубы и кривясь от боли, но я должен доставлять ей наслаждение и потом боль сильная и я начинаю громко орать после каждого удара. Госпожа заводится еще больше. Спина, ягодицы, ноги, снова спина….. Ору, плачу, громко прошу простить меня. Мои мольбы услышаны — Госпожа бьет еще сильнее и чаще!
Наконец Госпожа останавливается, освобождает мои ноги, оцепляя кандалы от колец в полу, чтобы я мог извиваться при её наказании. Я почти свободен, но в рамках одного шага от верхней цепи.
-Получай гаденыш……..
Свист, удар, боль, горящая кожа, сладкая любовь к прекрасной мучительнице……….., очаровательной истязательнице………….., моей ослепительной Госпоже.
Хотя, она всегда утверждает, что не большая любительница наблюдать мои болевые страдания, в её сверкающих глазах проглядывает откровенное удовольствие от демонстрации своей неограниченной власти надо мной, власти регулятором которой является боль. Она со смаком наблюдает как я дрыгаюсь под кнутом и ору от боли, сам процесс бичевания, внешне очень эффектный и острый волнует и возбуждает нас обоих.
Всё! Кнут отброшен. Госпожа возбуждённо дышит, встряхивая уставшие от работы руки, берет несколько косметических салфеток и тщательно протирает вспотевшие участки дивного тела: подмышки, шею, грудь, промежность. Всё это естественно скармливается мне.
— Спасибо, Госпожа!
Помилование
Госпожа приспускает цепь и я валюсь в перед на колени с туловищем под углом 45 градусов к полу и загнутыми назад руками. А вот и её милость. Под мою взмокшую от пота голову подводится утешение — лучшая ножка в мире! Она за наручники заламывает мои руки кверху, опуская мою голову к своим ногам. Я страстно и благодарно целую великолепное создание Природы с оформлением по всем законам косметического искусства. Сладкий миг целования её несравненного педикюра!
Но мы прошли лишь половину пути. Она, расстегивает мои наручники и велит мне снять все путы с ног и туловища, кроме лямки под членом: это справедливо, я ведь знаю, когда сниму её мне разрешат классно разрядиться, а это еще нужно заработать. А сейчас я валяюсь у её ног, покрывая их благодарными поцелуями.
— Спасибо, Госпожа!
Пауза окончена, Госпожа медленно и величаво прохаживается по комнате. Мне надлежит семенить за ней у пола н коленях, целуя её следы, стараясь, если удастся, чмокнуть её каблуки или лизнуть пяточки. Я много и вдохновенно описывал её педикюр. Но ее пятки — не меньший шедевр! Представьте себе спелый персик без кожицы, сладкий, нежный, сочный и ароматный!
Я могу их сравнить только с ним. Целование и сосание их настоящее блаженство, впрочем, вся её ступня: и подошва и подушечки пальцев — это чудо, от которого не оторваться! Содержать всё это в идеальной форме требует больших усилий — её, моих, и косметологов.
Госпожа презрительно наблюдает, как я ползаю за ней, наслаждаясь её ногами, её обувью, педикюром, драгоценностями в которые он оправлен. Но её прогулки не бесцельны. Вот мы уже на берегу. На берегу золотого озерца, которое она сотворила из своей восхитительной вагины. Её туфля властно встает в этот водоем, затем туда же следует вторая. Я тут же, вдыхая аромат её мочи с пола, приближаю лицо к лужице и, постанывая от наслаждения, лижу уже остывшую холодную от пола влагу вокруг её платформ и каблуков. Холодная и горячая моча имеют разные запахи, разные вкусы и разные, но всегда приятные удовольствия, т.к. всё это от неё, её творение! Госпожа не торопится ей нужно, что бы я всё тщательно вылизал. Затем она сгибает ногу назад в колене, влага капает с каблука и подошвы и мой язык всё это слизывает. Вторую ногу она просто поднимает от бедра и я забегаю спереди обрабатываю её обувь языком. Всё! Влага вся собрана в меня!
— Спасибо, Госпожа!
Она берет стек и мелкими ударами оживляет красноту моей исполосованной спины. Потом зажигает две свечи — красного и черного цвета и на мою спину и ягодицы капает горячий воск. Каждая капля дарит рабу сначала резкую боль ожога, которую казалось бы не стерпеть, но воск мгновенно остывает и эти перерывы между легкими ожогами дают возможность выдержать экзекуцию. Ей нужна горящая спина раба, по такой спине она любит делать трамплинг. Я ложусь рядом со столом, т.к., Госпоже на огромных каблуках и платформе нужен упор на руки. Она величаво восходит на мою спину, застывший воск трескается и разлетается под её каблуками, она слышит мое шипение стон от её топтания по мне. Её ножки перемещаются по моей спине, шее, ягодицам бедра, икрам, плечам, рукам, задерживаются на голове, чтобы я прочувствовал её власть. Она не тяжелая, хотя имеет высокий рост, но каждый шаг оставляет на отбитой кнутом коже дополнительный красный кружок острого каблука.. Если посмотреть на меня сверху, то тигровая раскраска кнута постепенно сливается с леопардовыми пятнами от её каблучков.
Пинком ножки в бок Госпожа требует чтобы я перевернулся и вот я уже лежу на спине, получаю новый этап трамплинга. Острые каблучки со смаком прохаживаются по моему животу и груди, плечах, давя и царапая кожу.Она любит постоять каблуками на моих сосках, потоптать их ножкой. Еще пинок и я на боку, пройдясь по бедру, прекрасные ножки спускаются на пол и мягко но уверенно прижимают носком, а потом и каблучком мой член к полу, трамплинг заканчивается головкой члена. Эта та боль, что дарит рабу власть Госпожи. Наконец, я снова на спине и она величественной восходит на мое лицо, она это обожает! Носки — на лбу, подошва туфель на глазницах и щеках, каблучки — у рта. Рот естественно, открывается и сопровождаемый облизыванием языка острый и длинный каблучок входит в рот раба, который покорно его обсасывает, один потом второй. Я — её раб. Она — моя обожаемая Госпожа. «Пьедестал»!
Нагулявшись по телу раба, Госпожа спускается на пол и садится нога на ногу на стул. Верхняя нога заброшена вызывающе высоко.
— Спасибо, Госпожа!
А вот и желанный приказ снять отделительную лямку с яиц.
— Спасибо, Госпожа!
Я бросаюсь к её выставленной ноге и запоем покрываю ножку поцелуями, всю: пальчики с темно-синим лаком и колечками, взъем стопы, голень с браслетом, пяточки, обувь. Потом бросаюсь опорной нога, здесь есть особая услада — засунуть язык под пальчики и под пяточку между обувью. Она позволяет мне это сделать, а когда язык залезает в эту щелку она сладко топчет его. Приятно, не передать! Наконец она поднимает от обуви свод стопы я, стоя на коленях, просовываю под ножкой свой воспаленный член, он идет туго и Госпожа милостливо отстегивает один крепежный ремешок. Войдя под стопу, мастурбирую себя движениями члена под ней, а подхватив верхнюю ножку под каблук вылизываю её лакированные пальчики. Она всё прекрасно чувствует и когда я достигаю оргазма плотно зажимает мой член ногой. Раньше иные женщины любили мне это делать во время миньета, пережимать на секунды вылет спермы, чтобы потом, резко отпустив зажим, я получил особый кайф выстрела из канала. Выждав паузу, Госпожа отпускает мой «ствол» и с невероятным кайфом и стоном облегчения я, дергаясь, выбрасываю из себя всё, что накопилось за сегодняшний день, еще и еще.
— Спасибо, Госпожа!
Я совершенно счастливый лежу на полу с идиотской улыбкой и разрядившимся телом. Госпожа расстегнула и устало сбросила на пол свой знаменитый корсет, нагая и прекрасная проследовала с зажженной женской сигарой к мягкому шезлонгу и улеглась на его подушки. Её дивные ножки всё еще в обуви свисают с подушки подножной приставки. Госпожа отдыхает, пуская в верх струи ароматного дыма. Но раб должен постоянно заботиться о своем кумире и я ползу к шезлонгу, чтобы принимать ртом отгорающий пепел. Это длительная и плавная процедура и Госпожа выполняет ее с изысканной грацией руки и красивого щелчка пальчика по сигаре. От сигары остался окурок в треть её длинны, когда Госпожа гасит её слюной, сплевывает остатки слюны мне на язык и, чтобы я помнил чей я раб, требует чтобы я развел свои ягодицы. Я всё делаю и получаю горячий окурок сигары в свой зад, немного больно, но терпимо.
— Спасибо, Госпожа!