Глава 5. От первого лица. В отделении.
— Куда мы приехали? — Спросила я, выглядывая в окно. Но на улице ничего не было видно.
— В тюрьму! – Засмеялся сержант. – Выходите!
Это было милицейское отделение. Мы зашли в здание. За окошком в дежурке сидел полусонный старший лейтенант. Увидев нас, он куда-то позвонил и вышел к нам в коридор.
— Ну что, Петрович, привёз? – Спросил он, ни к кому не обращаясь, внимательно разглядывая нас. – Ладно, идите чайку попейте, только смотри, чтоб Семёнов не перебрал как в прошлый раз! – Повернулся он к лейтенанту.
Он молча разглядывал нас и чего-то ждал. Наконец в коридоре показался толстый майор. Он был пьян, но шёл уверенной походкой.
— Привезли птичек.- Заулыбался он и подошёл ко мне. – Ты здесь старшая? Плащ сними!
Я сняла.
— О! Да ты уже готова! – Его глазки сразу затуманились. — Проститутка? С подружкой на пару работаешь? – Он оглядел меня сверху до низу, схватил меня за подбородок и притянул к себе. Дыша в лицо перегаром, он ехидно спросил:
— Кто ж тебя, красавица, так отъелдонил? Хотя, одним больше, одним меньше… — И повернулся к старшему лейтенанту:
— Паша, пускай подмоются, все обспусканные!
Тот отвёл нас в замызганный туалет и закурил.
— Даю пять минут. Время пошло.
Вода была ледяная, но выбирать не приходилось. Пока мы по очереди набирали воду в ладоши и мыли затраханные дырочки, тихонько познакомились. Девушку звали Татьяной, она была студенткой четвёртого курса.
— Что с нами будет? – Шёпотом спросила она. Я пожала плечами.
— Посадят в обезьянник до утра, а там выпустят.
«Если не оттрахают по полной, вон их сколько», подумала я, но промолчала. Старлей с интересом наблюдал за всеми нашими водными процедурами.
— Пизду лучше мой! Вон в волосне спермы сколько! Тебе говорю, сучка! – Кивнул он Тане. – А ты жопу ещё вымой! – Это уже мне, — сперма до сих пор вытекает! Наспускали тебе полный глычик! – И рассмеялся своей шутке.
Когда мы подтёрлись висевшим не первой свежести полотенцем (сегодня ночь полной антисанитарии), милиционер щелчком откинул окурок к унитазу и сказал:
— Пошли прошмандовки разбираться.
— Мы не прошмандовки! – Обиделась Татьяна. «Ещё расплачется, подумала я, привыкай, девочка, это – наша милиция, которая нас бережёт».
— Посмотрим, кто вы, — усмехнулся мент.
Мы прошли по коридору мимо нескольких дверей, и он открыл последнюю. Это была небольшая и пустая полутёмная камера. Вдоль стен стояло несколько двухъярусных кроватей с досками вместо панцирных сеток. В центре стоял большой стол с прикрученными к полу ножками. Он закрыл дверь, и мы легли на кровати с безысходностью во взглядах.
Минут через десять дверь с лязгом отворилась, и в камеру вошел толстый майор. Он был ещё более пьян, лицо покраснело и лоснилось от пота. Весь его вид вызывал отвращение и омерзение. За ним вошли ещё трое – старший лейтенант и двое из машины, в хорошем подпитии. Майор сел на кровать и бессмысленно уставился в одну точку. Потом пальцем указал на меня.
— Ты! Иди сюда!