— Спасибо, Хозяин, — прошептал тихонько Ники ему на ушко всхлипнув. И через секунду зашёлся в крике, пришла боль в начавших отходить руках и ногах, усиливавшаяся при малейшем движении Хозяина. Вдобавок его бил сильнейший озноб. Но Хозяин и не думал останавливаться, выполняя просьбу и унося его всё дальше.
— Ты меня испачкал и опять намочил.
Хозяин принёс его в их с Госпожой ванну, она тоже больше напоминала обыкновенную ванну в квартире. И посадил голой попой на унитаз, Ники сидел, опираясь на сидение руками по бокам. Его всё ещё трясло, хоть боль в руках и ногах прошла, но он ещё чувствовал онемение. Из попки вытекала оставшаяся смазка, сперма и кровь, остальное он оставил на Господине.
— Простите, Хозяин. — пролепетал.
Господин включил воду, набирая её в ванну. И подойдя к Ники вплотную резко ударил в солнечное сплетение. Сучка задохнулась, прижимая руки к месту удара, боль накрыла, он с трудом, но удержался на унитазе. Что ж, неприятно, но не слишком сурово. Господин отошёл к воде и смыл с себя Никины выделения, стянул футболку и закинул в угол. После чего взял сучку за волосы и потянул с унитаза вниз, принуждая вставать на четвереньки.
— Залезай в ванну.
Ники подчинился, оказавшись стоять рачком в набирающейся ванной. Господин взял душ и прохладной водой обмыл слегка его тело и спину. Ники громко застонал. Повреждения с каждой минутой ощущались всё сильнее. Открутил душ и направил шланг в попку, когда внутри набралось достаточно воды, велел стараться удержать и сесть на колени. Внизу вода была тёплой и от этого ранам было ещё больнее, но Ники закусил губу. Хватит ныть! Хотя хотелось плакать и жаловаться. Господин распустил ему волосы. Вернул душ и теперь обмывал уже тёплой водой всё тело.
— Хозяин, я не могу удержать.
— Выпускай, не страшно.
Господин слегка обтёр его мягкой губкой. Окунул полность в воду, ванна уже целиком набралась. Удерживая под водой голову, Ники бился в руках Хозяина, воздуха опять не хватало, но Господин просто слегка развлекался. Вскоре вода пошла на убыль, Хозяин вытащил затычку. Потом велел вставать на ноги и Ники прислонился руками и лицом к стене. Сново обмыл душем и накинув большое пушистое полотенце вытащил его на коврик у ванной.
— Жди здесь. — Господин стянул шорты и залез сам под душ. Когда он вышел, Ники уже свернувшись калачиком на коврике и укутавшись в полотенце спал.
Ники проснулся от того, что его мучала жажда. Он сново тонул во сне и глотал воду, но никак не мог напиться. Разлепил глаза и застонал. Боль пришла сразу же. Он спал на животе, бережно укрытый тёплым одеялом. Господин вчера обработал мазью повреждения и наверно это он принёс его сюда. После ванны у него всё в голове было бессвязными отрывками, он тогда слишком устал. Ники заворочался, выбираясь из под одеяла, звякнула цепь. Привычный ошейник всё так же держал, но хоть руки оказались свободными. Надо найти воду. Ники принялся обшаривать взглядом пол в поисках миски с водой. Но нашёл нечто большее. Целая двухлитровая бутылка. Миска с кусками хлеба и нарезанным сыром, и другая,та в которой обычно была вода сейчас до краёв наполнена персиками, покрытыми сиропом. Под ней записка и таблетки. Желудок мгновенно скрутило в голодном спазме. Ники подтянул бутылку и открыв принялся жадными глотками вливать в себя воду. Откинул волосы с лица, поставил открытую бутылку рядом и вытянул записку. Принялся читать, переодически попивая воду.
» Невозможное возможно. Вот и ты получил удовольствие от боли. И после сабспейса смог даже кончить. Удача была на твоей стороне и почти всё удавалось, несмотря на присутствие чужих людей. Воистину возможности человеческого организма удивительны. Мы в тебе не ошиблись, твоё место здесь. Наслаждайся завтраком и выпей после еды таблетки.
P.S. Ты забыл поблагодарить своего Господина за оргазм. Тебя ждёт наказание)
Заботливые Хозяева. «
Мдааа. Каша в голове. Ники закрыл бутылку. Нашёл камеру и помахав в неё запиской, чтоб привлечь внимание, громко проговорил — Большое спасибо, Госпожа и Господин.
Пересел на попу, стиснув зубы и накинув одеяло прислонился к стене, складывая по турецки ноги. Подхватил рукой миску с персиками и наслаждаясь вкусом принялся перечитывать записку. Сколько много вопросов она рожала, да и весь прошедший день. Сначала Хозяева давали пользоваться его телом другим людям, потом эти постоянные проявления нежности, страх за свою жизнь, он много раз накрывал, неконтролируемые истерики и «сабспейс», поцелуй в губы и то, как он после полностью доверился, сломав что-то в себе, своему Хозяину и его рукам. Выпитый стакан спермы! При этом воспоминании к горлу подкатил ком и пришлось отодвигать от себя вкусные персики, что б перевести дыхание и усилием воли запихнуть воспоминание за закрытую дверь.
Всё это время они делали из него безмолвную игрушку, выполняющую любые прихоти. Уча его полному подчинению. Спрашивать разрешения кончить и кончать только получив его. И благодарить после. Воспоминания вернулись к той поре, когда Хозяева учили этому. Когда он спрашивал, но кончал раньше, чем получал разрешение, Хозяева наказывали. И как потом, терпя и оттягивая дожидался разрешения, но уже терял возбуждение. Ники улыбнулся. Это было забавное воспоминание, Хозяева решили, что это из-за наказаний. И потом он с утра до вечера валялся на матрасе в общей зале и удовлетворял сам себя разнообразными игрушками, вибраторами и самотыками, не забывая спрашивать разрешения и если сново не получалось, опускать глазки и елейным голоском просить прощения, начиная всё заново. Или мгновенно теряя возбуждение от грозных криков и пугающего взгляда злого Хозяина. Но им приходилось успокаиваться, если они хотели добиться результата. Ники знал, они не дураки и долго не получится водить их за нос, наказание всегда в итоге его находило, когда они не замечали его стараний. Иногда Хозяин просто связывал его так, что Ники не мог пошевелиться и играл с его телом, приклеивая скотчем маленькие вибраторы на соски и на головку члена.
Эксперементируя с игрушками у Ники в попке. Он внимательно следил и изучал его реакции. В конце концов у Ники стало получаться всё правильно и умение оттягивать оргазм до разрешения Хозяев стало только придавать разрядке новые нотки удовольствия. Несомненно это был один из лучших моментов в его жизни в бункере. Как и персики сейчас. Ники снова улыбнулся и подтянул миску обратно. Персики просто таяли во рту на кусочки блаженства, а он облизывал испачкавшиеся в сиропе пальцы с чёрным лаком на ногтях. В остальном же его чувства никогда не волновали его Хозяев, они обращали на это внимание, только когда им по какой либо причине было это нужно. Впрочем так было и вчера, когда Господин поцеловал его, успокаивая. Ему было нужно, чтоб у Ники всё получилось именно так. Но всё же ему казалось, что какая-то невидимая тонкая ниточка стала связывать Ники и его Хозяев. Он не испытывал к ним отвращения, как к тем людям. Хозяева научили не смотреть в глаза, он не смотрел, потому что боялся этих глаз. Конечно он их ненавидел, но был вынужден выворачивать им душу наизнанку, и наверно никто во всё мире, не знал его так хорошо. И иногда ему казалось, он видел в их словах и действиях интерес к нему не только как к безмолвному исполнителю их желаний. Наверно этот интерес надо заслуживать и чем больше, тем лучше. Он пока не вполне понимал зачем. Но в этом случае нежность всегда предпочтительней, чем боль или хотя бы вперемешку. Играть на чувстве жалости и нежности у садистов. Ники скептически улыбнулся в очередной раз. Так не пойдёт, жалость совсем не то, его боль и слёзы только всё больше распаляли их, и им не было нужды останавливаться. Если они захотят, то могут закончить это всё его смертью. И им обязательно сойдёт это с рук. Как провоцировать их на нежность? Он должен суметь им показать, что нужен не только как жертва. А как кто? Любовник, собеседник, друг и товарищ? Ники уже откровенно смеялся, представляя, как они за одним столом пьют водку, закусывая огурцами и он их с умным видом спрашивает откуда идут корни их садистских пристрастий.
То, что делали с ним его Хозяева сильно замыкало его в себе. Постоянные унижения, слёзы, секс, цепи и оковы. Он пытался заползать в какую-то раковину внутри себя, отпихивая осознания этих событий от себя подальше, запирая их за мощными дверями, казалось, стоит приоткрыть дверь и они его сожрут. Ники боялся этого, боялся сойти с ума и перестать чувствовать, хотя и хотел этого отчасти. Но контроль над собой он однозначно не хотел терять. Не хотел быть собачкой, которой позволено только гавкать. Хотел вернуться домой… А хотел ли? Дом казался невообразимо далёким и стирающимся из памяти. Он сомневался, что сможет вернуться к нормальной жизни. Или что у него будет такая возможность. Видимо что-то уже в его голове приходило в негодность. А если так, то 2 пути или остаться с ними или умереть. Оставаясь с ними заставить их относиться к себе по другому или оставясь с ними умереть. Ники, запив сиропом отложил персики и принялся за хлеб с сыром. Вкусно! Он забыл, когда ел нормальную человеческую еду и ел свободными руками, а не как собачка ртом из миски. Он не знал, как это сделать, как смягчить сердца садистов. Надо стараться внимательней чувствовать и больше замечать, укрепляя призрачную нить. Чуточку надежды, лучик света в темноте отчаяния и он был готов идти на компромисс. Возможно это всё бред и в самом деле у него не было никакого права и выбора. Но если у него будет возможность, он обязательно её воспользуется. Он вскоре насытился, впрочем, съев не так много. Мутило, похоже у него вдобавок была температура. Ники вспомнил про таблетки, они должны помочь. Закинул их в себя и запив водой, прилёг на матрас спиной кверху. Он немного подремлет, а потом опять будет есть персики, их ещё много оставалось в миске. Пробежал ещё разок по записке и придвинув к себе закрыл глаза.