Саша тупо уставилась в стену, отыскивая там ответ. У нее не было сил даже плакать.
«Что же я наделала? Как же так?» — эти две мысли не прекращали вращаться в мозгу Саши с того злополучного вечера
— Да лаааадно Саша? Ты ли это? Ты смотри, на слабо поймаем — Юля довольно ухмылялась, поигрывая бокалом с виски.
— Да не сделает она этого — подначила Ксюша, хитро улыбаясь. Другие девушки лишь молча наблюдали.
Саша пьяно покачнулась, всколыхнув внушительным бюстом. Было видно, что лифчика на ней не было. Как и рассудка, убитого тонной алкоголя.
Александра являлась ученицей последнего, выпускного класса школы. Она не была самой красивой девушкой в школе, но все же притягивала своеобразной миловидностью. Вьющиеся волосы цвета вороного крыла, дотягивались длиной до лопаток. Не часто обращая внимание на свою шевелюру, Саша не баловала их прической, поэтому они лежали в творческом беспорядке, добавляя образу милую неряшливость. Веснушчатое лицо с карими глазами и пухлыми губами, немного портил нос картошкой.
Тело же, слегка полноватое и с чуть висячей грудью четвертого размера были причиной диких комплексов Александры и вызывали у нее отвращение, но никто не замечал этих недостатков, кроме многострадальной Саши.
Одна из бретелек слетела.
— Хотите клятву? Будет вам клятва — произнесла Саша заплетающимся от виски языком — Я кляянуусь
Саша взобралась на стул и еле балансируя на нем, оперлась ногой о стену, задирая ее чуть выше нужного. Теперь было видно, что все что есть на Саше это браслет, туфли и платье. Девчонки глупо ухмылялись.
— Я клянусь, что завтра я приду на последний звонок абсолютно голой! Ни платья, ни юбки, ни лифчика, ничего! Туфли и
Саша осеклась, потому что даже через гигантский пресс алкоголя, приправленного сигаретами, в нее пробилось осознание того, что она наделала. Она в мгновение протрезвела.
Вторая бретелька не выдержала такого наплыва чувств и тоже свалилась, увлекая за собой платье, опуская его на недопустимую глубину. Показались темно-коричневые соски, а позже, платье не выдержало и свалилось полностью, открыв абсолютно голую Сашу. Девчонки улюлюкали и смеялись, но Саше на это было наплевать. Сейчас ей было не страшно быть голой. Но завтра
Она спустилась с табурета, подобрала платье и молча, даже не одеваясь вышла из квартиры. Закрывая за собой дверь, она услышала напоследок:
— Не забудь!
И смех.
***
На утро следующего дня, судного дня, Саша проснулась и уставилась в стенку. Ответа все не было.
До начала церемонии последнего звонка оставалось несколько часов. Для Саши же час пролетал за часом. И она наконец решилась.
«Если уж мне суждено так пойти на последний звонок, значит я должна быть хотя бы красивой» — обреченно подумала Саша и встала.
Первое что она сделала, это скинула с себя трусики. Пора привыкать.
По дороге к душу она с сожалением взглянула на заранее подготовленное платье. Слезы наворачивались на глаза, но она уже все решила. После душа она надушилась духами и заплела шикарную, длинную косу, всунув в нее цветки ромашек, собранных ею недавно. Свесив ее на левую сторону, она приступила к выбору «одежды».
Она остановила свой выбор на белом цвете. Красивые белые легкие ботильоны на каблуке. Теперь предстояла очередь аксессуаров.
Через час приготовлений Саша взглянула на себя в зеркало и обомлела. Несмотря на очень пошлый вид обнаженной девушки с большой грудью, она была еще и крайне женственна. Белые чулки составляли приятный контраст с аккуратно выбритым треугольником черных лобковых волос, открыващих нежные половые губы. Длинная коса спускалась к груди окаемкой опоясывая ее, но ничуть не закрывая. В ложбинке между грудями висело мамино ожерелье с большим топазом, подчеркивая размер бюста. На руках были одеты легкие сетчатые белые перчатки до локтя длиной, с узором из ромашек. Ромашки в косе и на перчатках, вместе давали ощущение невесомости, легкости.
Макияж тоже был выше всяких похвал. Техника «макияж без макияжа» в этот раз удалась у Саши великолепно. Скрывая незначительные недостатки, штриховка подчеркивала прелестные глаза и милые веснушки, наполняла губы бледно-алой силой.