— Господи! И как это я опростоволосилась?! – всплеснула руками бабушка, ты же в сэмээске написал, что будете в шесть, вот я и ждала вас к вечеру…
— Не расстраивайся, мамочка. Все хорошо. Мы так порезвились в море, Оно такое теплое и ласковое, дети тоже очень довольны, что мы так долго там задержались, — решил я прикрыть неудобную ни для кого тему бабушкиного раннего «отсутствия» дома.
…Отпуск, проводимый в Крыму, стал превращаться для нас в целую цепь сплошных наслаждений и удивительных открытий. Конечно, когда под тобой отличные собственные «колеса», то можно побывать в самых разнообразных, прекрасных и уютных уголках полуострова. И мы колесили по нему, открывая для себя и детей все новые красоты. Но однажды утром, пару недель спустя, я получил от своей хозяйки из столицы извещение по мобильнику, гласящее: «Срочно вылетай в Москву. Тебя подменит Володя. Софи». Я тут же показал это сообщение жене, но к моему удивлению она не запротестовала и, глянув в мои настороженные глаза своими честными, добрыми, голубыми, как воды Байкала, глазами задумчиво произнесла: «Там что-то случилось. Софи зря отзывать не будет. Лети».
На следующее утро жена отвезла меня в аэропорт и тут же забрала прилетевшего из Москвы Володю, моего личного шофера, а теперь ее водителя и заодно телохранителя. Володя сухо поздоровался с женой и детьми, а меня дружески обнял, прижимая к себе.
— Что там стряслось?! – с тревогой в голосе спросил я, обнимая своего сменщика, который уже лет восемь, как был моим личным шофером, телохранителем и другом нашей семьи. Я по — братски любил Володю, многое доверял ему, жена относилась к нему с уважением, а дети не слезали с его колен, когда ему удавалось побывать у нас дома. Володя был идейным холостяком, но наш семейный быт ему нравился, где, как он говорил, «с удовольствием отдыхал душой и телом».
— Не знаю. У Софи какие-то проблемы с бизнесом. Тебя срочно требует…
— А где же глава нашего холдинга?
— Александр, что ли?
— Ну, да! А кто же еще?!…
— А ты что? Ничего не знаешь?!
— Нет. А что?
— Он же разбился на том рейсе, который летел в ЮАР…Радио и телевидение вместе с Интернетом раскалены этой новостью.
— Когда?!
— Позавчера…
Я зашатался и почувствовал, что сейчас упаду.
— Что случилось, милый? – ко мне бросилась жена, подхватив под руку.
— Александр погиб. Поэтому Софи срочно требует меня к себе.
— Но почему же тебя? – Людмила посмотрела на Володю.
— Он же первый заместитель главы холдинга, — пояснил тот.
— С каких это пор?! – не выдержал я, зная, что на эту должность я мог бы рассчитывать этак лет через десять.
— С вчерашнего дня. Да вот приказ, — Володя вытащил из нагрудного кармана пиджака вдвое сложенный листок. Там действительно говорилось о моем новом назначении.
…Я летел и думал: «Так. Александр погиб. Он был Генеральным директором нашего холдинга. У него насчитывалось около двадцати процентов акций. Но действительной владелицей фирмы была его жена Софи, владеющая контрольным пакетом акций. Вот она и решила высвистать меня, чтобы опереться на человека, которому она доверяет. А доверяла она мне полностью и безоговорочно. Во-первых, я никогда ее не подводил, во — вторых был верен ей, как служебная собака, и в — третьих – состоял в ее любовниках, которого она любила, обожала в постели и родила от него сына-богатыря. События складывались так, что теперь от брака с ней было бы трудно отвертеться, но я же женат, у меня любимая и любящая меня жена и отличные дети. Нет, дорогая Софи, из семьи меня тебе не увести», — размышлял я, поглядывая в окно, под которым внизу белыми барашками проплывали облака.
В аэропорту меня ждала любимая машина Софи с ее шофером.
— Куда едем? – садясь, спросил я.
— Госпожа Панкратова распорядилась привезти вас к ней на загородную виллу.
Едва переступив порог, оказался в объятиях Софи, которая бросилась ко мне на шею.
— Милый! Как я рада, что ты приехал! У нас такое горе…
— Знаю. Когда похороны?
— Не знаю! Ничего не знаю! От пассажиров ничего не осталось. Все сгорели. От нашей группы тоже никого не нашли, — в слезах заламывала руки Софи.
— Кто был с Александром?
— Его первый зам Мирошниченко и секретарь Илона…
— И Илонка погибла?
— Все…
— Жаль…Но, похоронить-то их как-то надо…
— Нам обещали какие-то фрагменты. Везут в цинковом гробу. Будут лежать в одной могиле. Илонка в последнее время все время его сопровождала и ходила мрачной…
«И спала с ним», — подумал я, мысленно продолжив ее мысль.
— Да! Да! Спала с ним! Ты это хотел сказать?! – в ее глазах бушевал гнев оскорбленной и обиженной женщины.
— Хотел, но не сказал, тебя жалея…
— Ты всех жалеешь, а вот тебя и пожалеть – то некому, не так ли?- она подняла на меня вдруг посуровевшие глаза с размазанными под ними кругами от краски с ресниц. Японский халатик, который я любил, был расстегнут до пупка, и в его разрезе обнажилась ее точеная ножка, которую я так любил целовать и ставить на свою голову, когда она изображала из себя римскую царицу в спальне с поверженным перед ней рабом.
— Она закурила, пуская в воздух синие колечки дыма. Я подошел, вынул у нее сигарету изо рта и раздавил ее в пепельнице.
— Чтобы я этого больше не видел! Поняла?
— Да кто ты такой?! – вдруг подскочила она с поднятыми кулаками.
— Сядь! – я сцепил ее железными объятиями и усадил в кресло. – Давай поговорим, как взрослые люди, а не как школьники, делящие в туалете одну девчонку на троих…
— Гм! А ты сильный мужик. Сейчас мне только такой и нужен…Одним словом, ты назначен первым замом Генерального, вот и хорони своего патрона, остальное потом, — нажала она на кнопку в столе.
— Семен. Отвези господина Казачинского в офис. Он назначен председателем комиссии по похоронам, — жестко сказала Софи, и на ее глазах выступили слезы.
…Похороны были величественными и многолюдными. В соборе яблоку негде было упасть. На памятнике из черного мрамора были изображены в один ряд трое погибших, снятых с лучших в их жизни фотографий. Вдова, вся в черном, и ее близкие поплакали у памятника и вскоре убыли на поминки. Не было среди присутствующих только моей жены и ее верного телохранителя…
Когда все разъехались и я остался наедине с вдовой, то подошел к ней, поцеловал в шею и тихо сказал:
— Не переживай так. Александр был хорошим человеком, хотя и не без недостатков…
— А у кого их нет? Он очень любил меня,- Софи подняла на меня заплаканные глаза.
— Прости…