В деревне жили родители отца. Деревня была не далеко 45 километров, но отец терпеть не мог возить деда. Во время поездки дед постоянно поучал отца. Не так затормозил, тихо едешь, куда разогнался и тому подобное. Вы не подумайте, дед машину не водил, у него ее никогда не было, но поучать своего сына считал делом обязательным. Папа в это время молчал и матерился про себя, а потом жаловался мне на деда.
— Да, все нормально у него с машиной. Просто за Розу переживает. Отдает дочку замуж. Волнуется, для него она всегда останется маленькой дочуркой, — вмешалась мама.
— Волнуется, вдруг Ромка передумает жениться, — подумалось мне. — Розе уже 25 лет. Как говорят: «Все подруги уже развелись, а она еще и не выходила». Сейчас начнет меня поучать, что век девичий не долог, что и мне пора.
— Я когда двух девок родила, — начала свою поучительную речь мама. — Думала, оглянуться не успею, как стану бабушкой. А вы смотрю, и не торопитесь. Думаете всегда будете молодыми?
— Мама не начинай! — взмолилась я — Думаешь, у меня очередь под окном из женихов стоит?
— А Антон, про которого ты молчишь как партизан? Чем он тебе не жених. Что у него не так? А ты не думаешь, что ты просто к нему придираешься? — мама брала меня на измор.
А, я если честно не знала, что за Антона мама имела в виду. Про какого Антона она говорит? У меня в голове возникал лишь один образ. Антон из гаража. Но мама про него знать не может. Да и какой он мне жених. Я его и не знаю совсем. И поступил он со мной ох как некрасиво.
— Я поеду, — сказала я. — Потом поговорим.
— Вот с тобой всегда потом, — посетовала мама. — Самостоятельная. Думаешь все знаешь? Мама больше не авторитет? Вспомнишь еще меня, а будет уже поздно.
— Мама я тебя тоже люблю, — я поцеловала мамулю в щеку и убежала по ступенькам.
Бабуля встретила меня парным молоком и пирогами. Когда я у нее бываю, она всегда пытается меня подкормить. Бабушки, они, наверное, все такие. Как говорят: «Бабушка, она и в Африке бабушка». А моя, так лучше всех.
— Вкусно, — проговорила я, поглощая уже третий по счету пирожок с капустой.
— Кушай, Анечка, кушай. Поправляйся, — убаюкивающим голосом проговорила бабуля. — А то смотри вон худущая какая, как велосипед? И титьки совсем не растут.
— И ничего я не худая. И грудь у меня есть, — обиженным голосом произнесла я.
— Твои титьки одно название. Ты чем будешь дите свое кормить? Своими фикульками? — по доброму спросила бабуля. — Да и мужик. Он ведь тоже любит, когда есть за что подержаться. Мужик он ведь не собака, на кости не бросается.
— Когда появится дите и грудь подрастет, — не сдавалась я.
— А когда, скажи на милость, оно у тебя появится? — тут же перевела разговор бабуля. — Мама вчера звонила, сказала, что у тебя тоже жених есть. Антоном зовут.
— Опять двадцать пять. Что за Антон? Все уже знают, про моего Антона. Одна я нет! Странно, — думала я, а сама вспомнила Антона — механика из гаража.
Вспомнила речку. Вспомнила наш поцелуй. Внизу живота что-то зашевелилось. Опять «бабочки».
— Дай Анюте поесть спокойно, — вмешался дед. — Она взрослый человек. Захочет, расскажет. Захочет, нет
— Это она с виду взрослый человек, а так дитя еще неразумное, — бабушка погладила меня по голове как маленькую. — Пойдем дед, собираться. Пусть ест.
Они скрылись в соседней комнате, а я поспешила вылезти из-за стола. Четыре съеденных пирожка — это как минимум час занятий в спортзале. Есть люди хвастающие, что могут, есть мучное, сколько влезет. Я не из таких, чуть-чуть дам послабление в диете и уже смотришь, к бочкам все прилипло. Но я нашла выход, хожу три раза в неделю на фитнес. С тренером нам повезло. Пока семь потов с нас не сойдет, она тренировку не прекращает. А какое удовольствие получаю от тренировок? Лучше ощущений от тренировок, только ощущения, от хорошего секса.
— Аня, а ты Генку помнишь? — крикнула из другой комнаты бабушка, — Рыжего Генку. Так он сейчас не пьет совсем. Закодировался. На север ездит. Хорошо зарабатывает. Дом построил. Машину купил. К нему все наша Зинка клинья подбивает. Он с ней крутит, мутит, а замуж не берет. Говорит, люблю одну лишь Аньку! И все тут. Тебя
то — есть.
— Это он просто жениться не хочет, — прокричала я в ответ, а сама окунулась в воспоминания:
С Генкой мы подружились давно. Здесь. Он был старше меня меньше чем на год. Рыжий, рыжий и с конопушками на лице. Он говорил, что зимой веснушки исчезают совсем, но я его зимой ни разу не видела. Видела его только летом. А летом он всегда был весь в конопушках.