— Вас ждут в отделе кадров. Это этажом ниже. Мне только что позвонили.
Уже в лифте меня пробил озноб:
— Какой отдел кадров? Какая Германия? Я же не давал ни на что согласия!
Через два дня в Гамбурге я принимал новый танкер.
Спустя пару лет в одной жаркой стране, выходя из ворот порта, я нос к носу столкнулся с тем самым капитаном, у которого когда-то принимал пассажирское судно.
Мы обнялись и расцеловались со старым корешем. Так в обнимку и ввалились в таверну, которая располагалась здесь же на портовой площади.
Устроившись за столом и выпив по стаканчику местного вина, мы повели неспешную беседу. О чём могут говорить за стаканом русские мужики, даже если они находятся в другом полушарии? Разумеется, о работе. Мой танкер завтра должен был выходить
в море. Его танкер только вчера пришёл в порт. Вот об этом и пошёл разговор. О кораблях. О нашей компании. И, конечно, о хозяйке нашей компании.
— А ты знаешь, что у неё теперь новое прозвище? — налил по стакану мой коллега.
— Знаю. Это потому, что она недавно дочку родила? — мне уже была известна эта новость.
— Не только поэтому, — глаза моего друга лукаво засветились, ну, прямо как тогда, на пассажире, когда он не стал мне объяснять, почему её прозвали стальной леди.
— Давай за дочку, чтобы выросла такой же красивой, как мама, — поднял я стакан. Мы выпили за детей.
Обсуждая порядки в нашей компании. Делясь новостями. Вспоминая. Произнося тост за тостом, мы, вдруг, поняли, что перед нами вырисовывается очень ясная и чёткая картина.
При прежней власти, по каким критериям нас оценивали? А принималось во внимание только два критерия. специально для CandyFoto.com Это — лояльность режиму, попросту партийность и, так называемая, моральная устойчивость. А сколько было блатных? Для нашей мамочки всё это была
полная дрибидень. Вообще-то компания была успешная. Платили хорошо. Условия были приемлемые. Разумеется, попасть туда стремились. Человек собирал какие-то рекомендации. Стоял в очереди в отделе кадров. Ждал в резерве. Но всё в пустую. С другой стороны, к тебе могли подойти прямо на улице или разыскать даже на пляже,
и через пару дней ты был уже в море. Кстати, со мной и с моим собеседником произошло именно так. Мамочка отбирала людей по двум другим качествам. Первое — это высочайший профессионализм. И второе — личная преданность. Ну, с профессионализмом всё понятно. А вот про личную преданность я попробую объяснить.
Совсем недавно, когда немеряно скакнули цены на нефть, вывел я судно из порта и вдогонку получил от мамочки категорический приказ. И я, зрелый, умный мужик погнал
танкер через океан. Именно погнал сквозь штормы, туманы, дождевые заряды, которые вскоре сменились снежными. Подойдя к кромке льдов, не стал дожидаться каравана с ледоколами, а, не задумываясь, врубился в лёд и повёл судно в режиме одиночного ледового плавания. Если бы что, помочь было бы некому. Любой моряк, тем более капитан обозвал бы меня дураком. И правильно бы сделал. А я сутками, не слезая с мостика, летел и летел вперёд. Но по приходу, даже не отоспавшись, как следует, в огромном кабинете был награждён обворожительной улыбкой и удостоен чести поцеловать мамочке ручку.
Когда я рассказал об этом коллеге, он даже не удивился.
— Я сам через подобное прошёл. И не один раз, — махнул он рукой. Мы выпили за личную преданность.
— И всё-таки, тебя она всегда выделяла из всех нас, — как-то грустно посмотрел на меня капитан. В голосе моего друга послышались нотки зависти.
— А тебе не кажется? — вновь поднял я стакан:
— Что мы все понемногу начинаем превращаться в тогдашних её девчонок, с которыми она делала, что хотела. А они за это её боготворили.
— Ну и что? А если меня это устраивает? — вызывающе уставился на меня мой коллега.
— О-го-го! — протянул я. Мне, вдруг, стало очевидно, что мой друг давно и безнадёжно любит эту женщину. Мы выпили за неразделённую любовь.