Я подсел к Томе и попытался ее приручить, но она нахмурилась и оттолкнула меня.
— Катюха сейчас опять придет и нас застукает, отсядь:
— Не придет, я договорился.
— Ишь шустрый какой, уже и с дочкой договорился, что мамку трахнет, ну ты и жук.
Тамара улыбнулась и обняла меня. Я запустил руки под ее халат и обнял ее за спину. Тамара развязала поясок и халат упал на сидение. Я спустил ей трусики до колен и впился губами в ее промежность. Трусики наконец были сброшены, Тамара лежала на уголке, широко раздвинув ноги и согнув их в коленях. Оргазм настиг ее быстро, она закусила губу и гримаса страсти исказила ее лицо. Потом она села и засунула руку мне в брюки, видимо стараясь отплатить мне тем же. Мой изголодавшийся по женским ласкам член выстрелил ей в рот почти мгновенно. Тамара стойко все проглотила, не проронив ни капли.
Потом мы оделись и говорили, говорили о многом, о жизни, о любви, о сексе, чего кому нравится, а чего нет. Я признался ей, что утюг мне совсем не был нужен, а нужна была она. Она хохотала от души, в свою очередь, признавшись мне, что давно на меня глаз положила. Потом позвали Катюшу и пили чай с зефиром. Мне не хотелось уходить из этой семьи, хотелось остаться тут навсегда. Но время неумолимо летело и Тамара шепнула мне, что придет ко мне, когда Катя уснет.
Звонок раздался в 11 часов вечера. Тома была в том же халатике, под которым теперь ничего не было, даже трусов. Я открыл ей дверь в одних плавках. Мы сплелись прямо на пороге, легонькая, какая-то воздушная, она приподнялась на цыпочки и обняла меня за шею. Я задрал ее короткий халатик, приподнял за попку и понес на кровать. Там скинул халатик и разложил любимую женщину как положено и вдул ей по самые бакенбарды. Когда она кончила во второй раз, то наклонившись к моему уху тихо произнесла:
— В попочку хочу.
Она даже всхлипнула от нахлынувших чувств. Внутри у нее все хлюпало и я вынув член из ее киски, зачерпнул рукой смазку и направился к ее задней дырочке. Член входил с трудом, чувствовалось, что сзади ее давно никто не трахал, кольцо анальных мышц плотно обхватило мой инструмент. Правой рукой я хозяйничал в ее хлюпающей промежности, девушка кричала так, что по моему люстра качалась.
В итоге оба мы еще по одному разу кончили, я излился в ее прямую кишку, она вся трепетала подо мной, потихоньку затихая в моих руках. Мы лежали обнявшись и болтали обо всем и ни о чем. Она рассказала мне историю, произошедшую у нее с мужем, но ничего особенно нового я не услышал. Еще я узнал, что год назад у Катеньки пошли месячные и теперь мама боится, как бы ее кто не трахнул, так как Катя не по годам тянется ко всему запретному.
С того дня начались семейные будни, как это обычно бывает в подобных случаях. Мне было очень хорошо, меня любили две симпатичные девушки (я их даже называл ласково моими девчушками). От меня требовалось только иногда приносить немного денег и трахать старшую из них. С этим с самого начала были проблемы. Катюша ревновала страшно и не оставляла нас ни на секунду одних. Чтобы уединиться у меня в квартире, надо было дождаться, пока она уснет. Никакие доводы на нее не действовали. Она говорила, что ей страшно и скучно одной, а поскольку Тамара орала во время секса как резанная, то и в мою квартиру Катеньку брать с собой было проблематично.
Чаще всего мы засыпали втроем на их кровати, когда вместе смотрели телевизор. Зима была холодной и девчушки прислонялись ко мне под одеялом, поскольку жар от меня шел, как от печки. Обе спали в ночнушках, только у Томы трусов не было, а Катенька одевала хбшные трусики и без зазрения совести щеголяла в них передо мной. Я, естественно, спал в трусах. Иногда, после того, как Катюша засыпала,мы целовались и ласкались с Томой до одури и она даже кончала, но это было скорее исключением, чем правилом.
Однажды я проснулся от духоты и жары. Девчушки сильно на меня навалились и душили меня в своих объятиях. Обе сопели в две дырочки и ничего не чувствовали. Я понял, что мой уже почти стоячий член сжимает рука. Это было не в новинку, Тамара часто залезала ко мне в трусы и сжимала его, она говорила, что так ей легче засыпается. Я уже было хотел уснуть снова, но меня как током дернуло — рука то тянулась от стенки, а там спала Катюша. Вот думаю, дурная наследственность. Возбудился я страшно, член из полуобморочного состояния встал по стойке смирно и в яйцах у меня сладко заныло.
Продолжаться так долго не могло, я аккуратно снял девичью руку со своего достоинства и повернулся лицом к Тамаре. Задрав ее ночнушку и согнув ближайшую ко мне ногу в колене, я сбоку вошел в ее влажную дырочку и начал потихоньку качать. Обе спали и это меня почему-то дополнительно возбудило. Я кончил в Тамару и лег опять на спину, заправив мокрый член обратно в трусы.
В это время Катюша снова обняла меня одной рукой и засопела в мою подмышку. Близость молодого, горячего тела возбуждала даже после того, как я кончил. Но внутренний психологический барьер не давал мне действовать в этом направлении. Я уснул и мне приснился сон, как мы с Катюшей трахаемся, она почему-то сначала хохотала, а потом кончала до упада.
Так прошла зима, одеяла уже были заменены на простыни, но девочки так привыкли к моему обществу, что выпускать из своей постели меня не хотели. Настало лето, надо было подумывать об отпуске, я пока ничего еще не решил для себя, но отпуск, естественно, намеревался провести с любимыми девчушками.
Уже настало лето и комары потянулись в комнату. Один занудливый комар как-то ночью разбудил меня. Я лежал на левом боку и обнимал тело. Опять же я все перепутал, может быть подсознательно во сне потянулся к Катюше и лапал ее отнюдь не по детски. Одна моя рука обнимала ее шейку и касалась голой груди, другая же бесстыдным образом покоилась под трусиками на безволосом практически лобке. Один палец наполовину был погружен между раскрытых губок. Катюша как обычно спала, широко раскинув ноги, щель ее была увлажнена, клиторок немного напряжен. Меня бросило в жар, про комара зануду я забыл тут же. Член сам мгновенно выпрыгнул из трусов и напрягся до ломоты. В голове лихорадочно метались и путались мысли, чего делать?
Неужели я просто перепутал? Или она специально все это подстроила. Я давно замечал нездоровый (а может здоровый?) Катюшин интерес ко мне. Она на протяжении полугода щеголяла передо мной в ночнушках и в халатиках с разрезами, чтобы мне удобней было обозревать ее твердые грудки. Она никогда не закрывалась в ванной и я несколько раз заставал ее там голой. То она разляжется в кресле и раздвинет ноги, а трусы заправит так, что пизденка вся практически видна. То за мной подглядит, когда я переодеваюсь. А уж трахаться с Томой, когда она в квартире, вообще было невозможно.
В итоге я развернулся, разбудил Тамару и выеб ее в задницу на кухне. Тома отметила, что сегодня мой член какой-то особенно твердый. Что я мог ей сказать? Позже, на следующий день я все же поведал ей, как очнулся ночью с рукой в пизде ее дочери. Та только посмеялась, смотри, мол не перепутай, Кутузов.
Тамара работала подряд неделю и в соответствующие выходные мы были с Катей наедине. Мама уходила на работу в 7-30, а мы еще долго валялись в кровати, правда под разными простынями. Я обычно просыпался раньше, варил кофе или чай и будил ее. Это было не так просто сделать, молодой организм никак не хотел просыпаться. Часто она затевала шуточную драку, пинаясь ногами, при этом совершенно не задумываясь о том, что ночнушка ее задирается, и мне видны трусики, часто сбивающиеся в промежности в сторону. Тогда я мог рассматривать ее покрытую пушком пизденку. Член у меня при этом вставал и я быстро прекращал наши баталии, схватив Катерину за талию, я тащил ее в ванну умываться, а сам нарезал бутерброды для завтрака.
В тот день, когда это случилось, ничего необычного не было. Мы готовились через неделю отбыть на юга и сегодня должны были с Катей ехать на рынок за ее обновками. Тамара давно была на работе. Я злился, что девчонка никак не может пробудиться и тряс ее за плечи, она же, как всегда, проснувшись, начала пихаться ногами. Я защищался, однако один раз она мне все же заехала по члену. Лицо у нее при этом было смеющимся, она как бы провоцировала меня на ответные действия. После ее очередного удара ночная рубашка задралась высоко и я увидел, что моя Катюша без трусов. Это было чем-то новеньким.
Девочка в очередной раз махнула ногой, и я в подробностях рассмотрел полуоткрытое влагалище, обрамленное розовыми губками, между которыми угадывалась маленькая пуговка клитора. Член, как по команде начал свое восстание. А я не успел еще надеть брюки. Наконец я не выдержал и сказал:
— Катя, с каких это пор ты спишь голая? Да еще ногами сейчас тут махаешь?
Девчонка засмеялась, бесстыдно раскинув ноги на кровати в разные стороны, ночнушка задралась еще выше, на талию. Теперь уже была видна и розочка ануса.
— Дядя Саша, а ты чего, меня боишься? Я не кусаюсь. А чего это у тебя там растет в трусах, можно посмотреть?