Горгона? Мы переглянулись. Так глубоко «Лупин» ещё не заходил на Римскую территорию.
— Так там же Территория? — Вопрос решились задать, когда мы уже спустились в станцию монорельса на стартовые площадки. — Карантин.
— Кому карантин, а кому мать родная. Там уже три недели груз стоит на платформе. Если даже и была крапивница, то она сдохла уже двести пятьдесят раз! Да. — Капитан поджал губы. — К тому же, нам заплатили уже вперёд полную стоимость доставки. И ещё добавят пятнадцать процентов за доставку. — Заметив скептическую улыбку Сиро, добавил аргумент, который стёр эту улыбку. — За работу на платформе с грузом премиальные на десять процентов. Работать будут пять человек, и тебя там нет.
— Мда. Два дня пути нашему корыту до Горгоны. — Сиро задержался перед посадкой в свой челнок. — Но кто же эти счастливцы? — Десять процентов к нормам, хорошая прибавка к накоплениям. Для Сиро, у которого беременная жена с двумя детьми сидела на Юте, это было бы хорошим бонусом за этот рейс.
— Как всегда. — Я сунул в карман руку, вытащил одну из купленных в баре фляжек с местной водкой. — Узнаем при прибытии.
— Я-то уже знаю, что меня там нет. — Хмыкнул Сиро. — А посему, спасибо за подарок. Ко времени.
***
На корабле нас ждала удивительная новость, ответившая на наши многие вопросы. Капитан сначала не поверил услышанному, а потом озадаченно присвистнул.
— А, профессор наш? А? Тихоня. Со своим помощником украл челнок и был таков. А? Каков тихоня? Что ещё этот тихоня украл?
— Уточняем. — Дежурный по вахте нервно сглотнул. — Служба работает.
— К чёрту службу! — Капитан сделал знак, значение которого все поняли чётко. — Готовность корабля к выходу через час. Начальники служб ко мне. — Он повернулся к нам. — А вам. Э… Тебе, тебе, тебе, тебе и тебе, — он указывал пальцем на конкретных пилотов, — отдыхать. Работать будете на платформе. А ты Николас, давай-ка к карго-мастеру. Хватить тебе крутить винтики. Учись карго брать.
Так я перешагнул через очередную ступеньку в своей карьере, не отбыв в службе двигательных, комплексных регенеративных систем и недели. Уставший, я не вошёл, ввалился в каюту, приглушил свет, упал на кровать. Физическая усталость от стыковок, манёвров ерунда. Вот профессор с Фантазией это проблема. Как он смог спрятать на корабле её, когда тут каждый человек на виду, на счёт? Мимо главного компьютера, мимо помощника капитана что-нибудь на борт пронести, не говоря уже о проводе кого-либо, не возможно и думать! А тут целая женщина, да ещё свободно разгуливающая по кораблю! Ко мне ведь пришла? И почему именно ко мне? К кому-нибудь ещё приходила? К кому? Расспросить? А захочет ли этот кто-то сказать об этом визите? Мда. Вопросы, вопросы и опять вопросы. Но надо спать. Два дня это и долго, и быстро. Мастер-карго, конечно же, захочет прочитать вводную лекцию. Такой он, мастер-карго. Дотошный.
Едва я вышел из душа, собираясь упасть в прохладные объятия простыней кровати, как дверь каюты пшикнув, пропустила внутрь женщину.
— Какого? — Даже полотенца в руках не было, чтобы прикрыться. Нет, я спокойно купаюсь, загораю голым, спокойно реагирую на голых женщин рядом. Но тут каюта. Моё пространство, где я должен чувствовать себя в безопасности!
— Не ожидал? — Фира скользнула на пол, обхватила мой член руками, лизнула.
— А? — Что сказать женщине, в руках которой твой член, а она настроена совершенно конкретно.
— Муж на вахте, а я еле дождалась твоего возвращения. — Она ещё пару раз интенсивно приложилась к члену, вызвав во мне бурю противоречивых чувств. С одной стороны ощущения её упругой попки в моих руках сидели внутри меня, призывая подхватить её с пола, с другой стороны, а что дальше? Как муж? Конфликты мне не нужны. Словно отвечая на мои вопросы, она поднялась, потянула за флажок молнии комбинезона. — Муж ничего не узнает. У меня, — она хохотнула, — шапка невидимка.
— Фира! — Руки мои сами протянулись к ней, завладели флажком, довели до конца молнию, высвободив её тело из ткани. — Ты не представляешь…
— Молчи. — Она перешагнула горку комбинезона, обдавая меня волнами чарующего запаха. — Молчи.
Бельё у неё было такое прозрачное, что сначала я подумал, что она голая. Но руки наткнулись на ткань лифчика, который тут же взлетел в воздух, открывая мне её груди с правильными розовыми кружочками у сосков и сами чуть смуглые соски, стоявшие торчком.
— Поцелуй меня. — Фира прижалась ко мне телом, подставляя своё лицо. — Обними меня своими сильными руками! Как же они мне нравятся!!!
— Фира. — Одно имя у меня и осталось. Да и что говорить в такой ситуации? Надо только действовать! — Я сейчас тебя! — Руки скользнули под ткань того, что обозначали трусики, обхватили её ягодицы.
— Да, так, сильнее! — Она прижала мой твердеющий член к своему животу, прижалась ко мне, обдавая жаром.
Мы слились в поцелуе, стараясь проникнуть как можно глубже. Наши руки ласково скользили по другому телу стараясь проникнуть, затронуть самые нежные места. Она всхлипывала каждый раз, когда пальцы касались входа в «начало вселенной», всё больше налегая на меня сверху. Перевалив её на спину, я лёг на неё, наслаждаясь этим телом. А потом резко вошёл в неё. Проскочив над совершенно голым лобком, головка нырнула в мокрые складки, раздвигая их. После чего просто провалился в приятную теплоту, в которой ему было свободно. Раззадоренный этим, я насел на неё с удвоенной силой, подтягивая к себе жаркое тело за бёдра каждый раз, когда вонзал свой жадный член в неё. Она сначала молча втягивала и выдыхала воздух, сжимая губы, а потом стала постанывать, облизывая быстро сохнущие губы. Затем приподнялась на локтях, стала постанывать, забрасывая голову назад каждый раз, когда на её лобок наваливался мой лобок. В какой-то момент она охнула, сквозь зубы процедила «ещё сильней, сильней!», откинула голову назад, задвигалась под моими напористыми толчками. Именно эта поза вызвала во мне такое волнение, что я не прошептал, простонал:
— Сейчас кончу. Кончу. — С каким наслаждением я говорил ей это!