Я сделался полным ампоссиблем. Залез в машину скорее из-за желания убедиться, что это его «Опель». Сам факт существования авто у бомжа, который жадно пожирал «Баунти»… Что-то не вязалось. Он, заводя мотор, покосился в мою сторону и, тонко прочувствовав всю кашу из сомнений в моей голове, сказал:
— Я уже два месяца так ужинаю. Мне это в кайф. Сношаться на белых простынях — это ваше. А мое — кусты. Пока лето…
Я: И что, всегда здесь?
Он: А ты знаешь, сколько в Москве станций метро?
Я: Ну-у, больше ста пятидесяти, может быть.
Он: Ага, что-то около.
Он протянул схему линий метро. Почти все нецентровые станции были отмечены крестиками.
Он: Там я уже был. Осталось с десяток тех, около которых ночью работают палатки. Завтра поеду на «Волжскую».
Я: Палатки, это что, ритуал?
Он: Ага.
Я попросил остановить.
Я: А как тебя зовут-то?
Он: Какая разница?
И действительно, какая? Он протянул мне «Баунти».
Он: Возьми. Я сыт твоей вафлёй.
Я: А ты пошляк, не замечал?
Он: И это тоже ритуал. Да и к тому же, вафля — она и есть вафля. Аревуар!
Я: Счастливой охоты завтра!
Он: Иди, иди… Маугли.
Надо же, кто б мог подумать, знает классику! А впрочем, чему я удивляюсь — ампоссибль…
Нет, скорее, шарман…
(c) 1997
Постскриптум автора. С удовольствием рассмотрю предложения гонораров за рекламу «Баунти», «Стиморола», «Сперминта», «Опеля», палатки nonstop около ст.м. «Перово», сборника сочинений Р.Киплинга и Калининской линии московского метрополитена.